АМ: Вы в первый раз на форуме коренных народов или и раньше приезжали?

ЭЯ: В прошлом году впервые приезжал, представлял нашу региональную организацию, рассказывал об опыте взаимодействия коренных малочисленных народов Ямало-Ненецкого автономного округа с органами государственной власти, с предприятиями топливно-энергетического комплекса, какие меры поддержки у нас существуют. В прошлый раз тема была связана с пандемией, с тем, как это пережили коренные народы Севера.

АМ: Расскажите, какие коренные народы присутствуют в Ямало-Ненецком округе?

ЭЯ: У нас на территории Ямало-Ненецкого автономного округа проживают ненцы, ханты, селькупы и коми-зыряне – четыре народа, которые ведут традиционный образ жизни. Я – ненец.

АМ: Можно спросить, это на вас ненецкий народный костюм?

ЭЯ: Да, это повседневная одежда. У нас есть малица, шьется из оленьих шкур мехом внутрь, а сверху на нее надевается вот такая сорочка. Ну и если совсем холодно, то гусь – это тоже верхняя одежда, только мехом наружу. 

На территории Ямало-Ненецкого автономного округа на сегодняшний день проживает чуть меньше 50 тысяч представителей коренных малочисленных народов Севера, из них более 18 тысяч ведут традиционный образ жизни, то есть живут в тайге, в тундре, пасут оленей, ловят рыбу – как жили их предки тысячелетия назад. 

Также они продолжают традиционной кочевой образ жизни, а протяженность маршрутов оленеводов доходит до 1000 км, с севера на юг. И в обратную сторону, то есть, когда приходит зима, оленеводы идут на юг, когда приходит лето – они уходят на север.

АМ: А насколько им доступны какие-то удобства, основные услуги здравоохранения, образования? 

ЭЯ: В целом им доступна и медицинская помощь, и образовательные услуги; они также могут себя обеспечить продовольствием, какими-то товарами первой необходимости. 

Во-первых, они запасаются впрок. Во время перекочевок им на пути встречаются и фактории, и сельские поселения, где они могут, допустим купить продукты.

АМ: Объясните, пожалуйста, что такое фактории? 

ЭЯ: Фактории – это такие небольшие имущественные комплексы в тундре, они стоят на путях кочевий оленеводов. Приехав туда оленевод может передохнуть, перекусить или приготовить себе поесть. Обычно на факториях есть магазины, то есть он может приобрести себе какие-то продукты, товары первой необходимости, воспользоваться услугами связи, если у него нет возможности. Мы сейчас расширяем перечень услуг факторий, с этого года там будет спутниковый интернет, чтобы у оленеводов была возможность воспользоваться теми же госуслугами, отправить заявку на получение или продление каких-либо документов

АМ: А клиники и школы – как к ним доступ обеспечивается? 

ЭЯ: Во-первых, оленевод может предоставить своему ребенку кочевое образование, то есть это не совсем образование, а подготовка перед школой. У нас есть развитая сеть интернатов, куда ребятишек семилетнего возраста привозят, они там получают образование. Естественно, на лето их отправляют обратно к родителям в тундру, и, таким образом, они учатся. 

АМ: А медицинское обслуживание? 

ЭЯ: В каждом поселке есть, если не больница, то фельдшерско-акушерский пункт. Соответственно, в районных центрах есть районные больницы и окружные больницы уже в больших городах. Плюс к этому нас очень хорошо работает санавиация. То есть, если какой-то непредвиденный случай в тундре случился, вызывается вертолетный борт санавиации и человека забирают экстренно в больницу. 

АМ: Скажите, среди представителей коренных народов сегодня наблюдается уменьшение количества людей, которые интересуются культурой кочевой или наоборот?

ЭЯ: Скорее всего, наоборот – возрастает интерес к культуре коренных этносов. Во многом он возрастает как раз среди тех людей, которые не относятся к коренным народам Севера, чем-то их привлекает эта жизнь. Молодежь наша все чаще и чаще заявляет о себе, как о представителях коренных народов Севера. 

Ну вот, допустим, у меня сейчас одежда, она стилизованная, конечно же, на самом деле у нас сорочки делают из сукна. Наши женщины, девушки стилизуют нашу национальную одежду под какие-то городские виды одежды. У женщин верхняя одежда называется ягушка, тоже украшенная узорами. Наши девочки пытаются как-то внедрить ее в другую цивилизацию, в цивилизацию городской жизни.

АМ: А язык? 

ЭЯ: У нас есть национальное телевидение, национальное радио, и издаются газеты на родных языках. Плюс в районных газетах публикуют страницы на языках коренных народов. 

АМ: А количество людей, которые активно общаются на языках коренных народов – уменьшается или увеличивается?

ЭЯ: Я бы сказал, что немного, но увеличивается. Поскольку нас сейчас традиционный образ жизни в таком «‎незатухающем» состоянии – люди продолжают жить в тундре, пасут оленей, ловят рыбу – то есть в тундре язык полностью живет. Если вы приедете в тундру к оленеводам, там вы ни одного русского слова не услышите. Такие билингвальные люди у нас в тундре живут, могут говорить и на русском, и на родном языке.

АМ: Есть какие-то институты искусства, учреждения, музеи, как с этим обстоят дела?

ЭЯ: У нас есть краеведческие музеи практически в каждом райцентре, в каждом городе Ямала есть свой музей, плюс есть окружной музей, который находится в Салехарде, имени Шемановского. У нас развита система домов ремесел, где мастера могут заниматься резьбой по кости, по дереву, вышивкой и так далее.

Визитной карточкой Ямало-Ненецкого автономного округа уже стал День оленевода –праздник, который проводится на всей территории автономного округа, в каждом районе. Самый главный, где проходят соревнования на кубок губернатора, проводится в городе Надыме, куда съезжаются оленеводы со всего региона и соревнуются между собой в гонках на оленьих упряжках, перетягивании палки, метании тынзяна на хорей (аркана на шест), беге по пересечённой местности, выигрывают хорошие призы. Таким образом еще и популяризируется традиционный образ жизни, традиционная культура северных народов.