Поистине историческим называют приговор Международного уголовного суда, вынесенный за целенаправленное уничтожение культурных памятников в Мали. К сожалению, подобное варварство происходит во многих странах, охваченных конфликтом. ИГИЛ задался целью стереть с лица земли объекты культуры, не вписывающиеся в их экстремистскую идеологию. Ровно год назад ЮНЕСКО, Интерпол, Управление ООН по наркотикам и преступности и Международный таможенный союз решили объединить усилия с тем, чтобы бороться с контрабандой похищенных культурных ценностей.

Елена Вапничная спросила Генерального директора ЮНЕСКО Ирину Бокову, что уже удалось сделать.

*****

ИБ: Результат в том, что 36 стран приняли конкретные законодательные или другие меры, чтобы предотвратить этот трафик, усилить пограничный контроль и наладить международное сотрудничество по обмену данными. На практике  мы создали платформу, где происходит обмен данными между Интерполом и между таможенными органами и нашими экспертами по культуре. Есть очень серьезная политическая воля по продвижению этой работы. Мы готовим большую конференцию по охране культурного наследия 2-3 декабря в Абу-Даби, где будет открыт филиал Лувра. Вместе с  этим, мы как соорганизаторы работам в ЮНЕСКО над тем, чтобы был создан большой фонд для сохранения культурного наследия, находящегося под угрозой разрушения, или уже разрушенного в результате конфликтов.

ЕВ: Во что выливаются эти конференции на практике? Есть какие-то конкретные результаты? Я знаю, например, что были восстановлены мавзолеи в Мали…

ИБ: Да, есть очень много конкретных результатов. Я бы сказала, что каждый день приходят сообщения, что где-то на какой-то границе, в аэропорту или другом месте находят и изымают у контрабандистов культурные ценности. Мы видим это и в Финляндии, и в Швейцарии, и во Франции – повсюду в мире. Есть конкретные результаты борьбы с контрабандой. Другая очень важная задача – восстановить некоторые из разрушенных объектов. Потому что это не просто, как я неоднократно говорила, какие-то камни древние или старые здания. Это идентичность, это культура, это история народов. Я была в прошлом году в Мали, когда мы открыли там 14 восстановленных мавзолеев, и я видела не просто большую радость, а даже большую привязанность местного населения. У меня, как Вы себе можете представить, очень много всяких наград. Но самая, наверное, для меня дорогая – когда меня объявили почетным гражданином Томбукту. Я была очень тронута. У меня было ощущение, что я вернула населению Томбукту их «идентичность».

ЕВ: Россия предлагала помощь в разминировании и восстановлении Пальмиры. Как идет это сотрудничество?

ИБ: Вопрос восстановления и сохранения культурных ценностей в Сирии для нас стоит особо остро. После этого кровавого конфликта, после гуманитарного кризиса мы видели и разрушение культурных ценностей. Причем огромные разрушения. Идет конфликт, и памятники разрушаются. Но самое страшное – это целенаправленное, систематическое разрушение. В этом плане Пальмира – это символ. Мы обсуждали эти вопросы в начале июня с министерством иностранных дел Германии в Берлине,  где мы провели конференцию по вопросам сохранения культурного наследия в Сирии. На той конференции собрались более 200 экспертов со всего мира, в том числе и из России. В России есть богатый опыт, экспертиза. Я знаю - я говорила об этом с директором «Эрмитажа» г-ном Пиотровским. И представитель России при ЮНЕСКО, г-жа Митрофанова, информировала меня о процессе разминирования. Я уже давно очень направила туда миссию Центра культурного наследия, чтобы сделать предварительный анализ ситуации. Конечно, процесс разминирования долгий, сложный. И нужно быть очень внимательными.

Надеюсь, процесс прекращения конфликта продолжится. Чтобы гуманитарный кризис, который затрагивает так много невинных людей, прекратился. Мы готовы потом вместе с российскими экспертами, специальстами со всего мира и, прежде всего, экспертами из самой Сирии (они есть и в Сирии, и за ее пределами) работать для того, чтобы найти самый, я бы сказала, адекватный способ сохранения сирийского культурного наследия.