Число безработных в мире в 2013 году достигло 202 миллионов человек. Темпы роста занятости существенно отстают от показателей экономического роста, и 2014 год не принесет существенных изменений. Об этом сообщают авторы нового доклада Международной организации труда. На российском рынке занятости, тем временем, ситуация прямо противоположная. И хотя глава Минэкономразвития РФ Алексей Улюкаев предрекает рост безработицы в нынешнем году, многие экономисты делают оптимистические прогнозы.

О динамике занятости в России и ключевых факторах, которые на нее влияют, Людмила Благонравова расспросила главного научного сотрудника Института мировой экономики и международных отношений РАН, заместителя директора Центра трудовых исследований НИУ Высшей школы экономики Ростислава Капелюшникова.

*****

РК: Центральная проблема, которая рассматривается в докладе МОТ – это опасность экономического роста без создания рабочих мест. Значит для России, насколько я понимаю, такой проблемы, в принципе, нет.

В России сейчас несколько иная проблема – проблема затухания самого экономического роста, т.е. если темпы экономического роста будут высокие, то и ситуация с занятостью будет вполне нормальная, благополучная, не вызывающая опасений.

Если же экономический рост будет таким слабым, как в этом году, то это порождает определённые сомнения. Но даже в этом случае я не вижу больших опасностей, потому что, например, в 2013 году, несмотря на резкое затухание экономического роста, занятость оставалась фактически стабильной.

Показатели безработицы в России сейчас составляют 5,6%. Я напомню, что в США уровень естественной нормы безработицы оценивается в 6,5%. Уровень безработицы сейчас в России меньше, чем в подавляющем большинстве стран мира, независимо от того, ведём ли мы речь о развитых странах, о развивающихся или постсоциалистических.

ЛБ: Авторы доклада говорят о том, что в связи с этой ситуацией, необходимо принимать политические меры. Как Вы считаете, могут ли политические шаги изменить ситуацию на рынке труда, и если да, то с Вашей точки зрения, какой подход более эффективный? Кейнсианский, т.е. стимулирование спроса, создание занятости, социальные программы или стимулирование предложения, т.е. льготы для компаний?

РК: С моей точки зрения, если наша цель – достижение здоровой ситуации на рынке труда, то вообще никакая макроэкономическая политика в России может не проводиться, потому что в России сейчас, по историческим меркам, наблюдается феноменально низкий уровень безработицы.

Такого не было практически на протяжении всей новейшей истории России как самостоятельной страны, самостоятельного государства. Парадокс состоит в том, что даже в условиях глубочайших кризисов, что 90-х годов, что кризиса 2008-2009 гг., несмотря на резкое падение ВВП, занятость сокращалась очень слабо, и безработица реагировала очень-очень ограниченно.

ЛБ: То, о чём Вы говорите, это феноменальное явление. С чем это связано? Как это возможно?

РК: Это связано с особенностями поведения российского рынка труда. Дело в том, что резкая реакция занятости безработицы на экономические спады в значительной мере связана и провоцируется жёсткостью заработной платы. Вся кейнсианская идеология, она исходит из представления о жёсткости цен и, прежде всего, жёсткости заработной платы.

В России заработная плата всегда отличалась повышенной гибкостью, поэтому реакция на негативные шоки шла не столько по линии сокращения занятости, сколько по линии снижения заработной платы, а также отчасти сокращения продолжительности рабочего времени.

К этому добавляется новый, ещё более мощный фактор, именно учитывая его, я считаю, господин Улюкаев «дует на холодную воду», считая, что это горячее молоко. Дело в том, что в России идет скат в демографическую яму, и сейчас идёт резкое сокращение предложения труда.

В ближайшие 10 лет численность трудоспособного населения должна, по прогнозам, сократиться на 15 миллионов человек. Ближайшие десятилетия будут десятилетиями охоты фирм за дополнительными рабочими руками. Это сокращающееся предложение труда.

ЛБ: Получается, что России нужно, скорее, решать демографическую проблему?

РК: Понимаете, в чём дело, это заметно в том, какую остроту приобрела проблема иностранной рабочей силы, временной миграции из-за рубежа. Это взаимосвязанные вещи. Если бы не активный приток гастарбайтеров, то та проблема сжимающегося предложения труда уже бы ощущалась очень остро. Она, конечно, ощущается, но она всем этим микшируется.

Поэтому то, что будет действительно ключевым в России на рынке труда в ближайшее десятилетие, – это сокращающееся предложение рабочей силы, во-первых, и проблема трудовой миграции. Что делать с гастарбайтерами: привлекать их в больших объемах, создавать ли ограничения на пути трудовой миграции? Эти вещи будут ключевыми и центральными.

ЛБ: Ростислав Исакович, в докладе МОТ сообщается, что в целом по миру – и я так понимаю, что есть такая тенденция и в России, – существует достаточно высокий уровень безработицы среди молодежи. Он выше в два раза, чем уровень безработицы в целом…

РК: На это я вам могу сказать так: молодежная безработица в России примерно в 2-2,5 раза выше, чем средний уровень безработицы по всем группам населения. Она составляет порядка 13%. Это, по мировым стандартам, очень умеренный уровень, это, примерно, уровень Бельгии, Канады. Это намного ниже, чем в большинстве стран, которые находятся на том же уровне экономического развития, что и Россия.

И, главное, даже этот уровень объясняется, я думаю, в наибольшей степени тем, что российские молодые женщины склонны обзаводиться первым ребенком раньше, чем молодые женщины в развитых странах. Я думаю, что, если бы мы учли этот фактор, то Россия оказалось бы в группе стран-лидеров по этому показателю.