В конце прошлой недели делегаты Генеральной Ассамблеи обсуждали проблему регулирования применения беспилотных автоматических летательных аппаратов, или попросту -«беспилотников».

Спецдокладчик ООН по правам человека в условиях борьбы с терроризмом Бен Эммерсон и его коллега Кристоф Хейнс, который занимается проблемой внесудебных казней, считают, что дабы избежать нарушений прав человека, использование «беспилотников» должно подчиняться международному праву. Причём, по их мнению, «изобретать велосипед» не нужно: вполне достаточно уже существующих норм. С этим готов согласиться профессор международного права Бахтияр Тузмухамедов. С ним беседовала Елена Вапничная.

*****

БТ: Во-первых, мы уже имеем распространение, во многом, в силу того, что это двойные технологии. Отработанные десятилетиями гражданские технологии просто применяются сейчас в гражданской и военной сфере, но при том, что платформа является не управляемой непосредственно человеком.

Во-вторых, нет общего испуга. Понимаете, чтобы что-то такое запретить, нужен какой-то общий испуг. Вот если бы беспилотные вооруженные платформы несли какую-то угрозу, назовем его государство «К», и были бы беспилотники дальнего действия, которые могли бы угрожать, назовем его государство «А», вот тогда бы здесь была какая-то почва для переговоров. Здесь вопрос стоит в законности правомерности их применения.

Здесь в чем-то право есть и, может быть, я соглашусь с одним из докладчиков, что в каких-то аспектах не нужно сочинять новое право, а нужно только распространить применение этого права на определенные аспекты деятельности именно военных ударных беспилотников.

Есть и пробелы, которые можно восполнять по-разному. Можно, например, выдумать какую-то конвенцию или можно пойти по пути авторитетного толкования существующих норм. Опыт здесь имеется, т.е. право здесь имеется.

В любом случае, пробелы-то есть и в других сферах. Одно дело, когда беспилотник стреляет и по кому он стреляет, а другое дело, когда беспилотник используется, например, с взлетно-посадочной полосы гражданского аэропорта. Год назад разбился ударный беспилотник на поле гражданского аэропорта Сейшельских островов. Вот проблема – это совместное использование воздушного пространства военными беспилотниками и гражданскими коммерческими самолетами.

ЕВ: Как я понимаю, главная проблема в том, что большинство этих атак с помощью беспилотников происходит на территории чужого государства, и тут размываются еще и трактовки понятий самообороны, неизбежной угрозы, которые хоть как-то оправдывают вмешательство на чужие территории. К тому же, угроза исходит, если даже она является неизбежной, не от правительства, не от государства, а от каких-то отдельных группировок, действующих на этой территории. Как тут с международным правом быть?

БТ: Вы понимаете, если трансграничный удар наносится с ударного беспилотника по территории суверенного государства, то изолированный такой эпизод, конечно, не тянет на агрессию, в соответствии с известным определением Генеральной Ассамблеи, которое было потом принято поправкой с Римскому статуту Международного уголовного суда. Это уже повод для какой-то реакции, будь то публичной и международной, скажем обращение в Совет Безопасности или же путем предпринятия каких-то ответных действий.

Конечно, если речь идет о каком-то государстве несопоставимо слабом по сравнению с США, а именно от них можно ожидать такого удара, то едва ли это слабое государство пойдет войной на США, но какую-то реакцию можно допустить. Не наносить удар беспилотника, которого все равно у этого слабого государства нет, но нанести какой-то удар по болезненному месту США. Я не хочу развивать эти примеры, но, может быть, речь о какой-то террористической атаке в ответ на действия беспилотников в воздушном пространстве данного государства.

Другое дело, если государство само осознает, что на его территории существуют какие-то недоступные для его собственных властей очаги террористической угрозы, тогда оно может либо дать согласие на применение такой экстерриториальной силы, ну либо в крайнем случае просто закрыть глаза, вот как, допустим, мы знаем, происходит с Пакистаном. Но здесь имеется и оборотная сторона. Например, государство, дающее согласие на нанесение удара с беспилотников по объектам на собственной территории и предоставляющее какие-то сведения об этом объекте, не будет ли оно таким образом решать какие-то собственные проблемы и наводить удары на объекты или на лица, которые представляют угрозу вот самому этому национальному правительству, а не США.

И, в конечном счете, если удар с претензией на хирургическую точность приводит к тому, что наряду с одним, условно назовем его лидером террористического объединения, гибнет, допустим, 15 человек гражданских людей, совершенно никак не связанных с этим террористом, то кто будет нести ответственность за это? Только лишь страна, которая нанесла удар, или же страна, которая позволила так обращаться с собственным населением - вот еще одна правовая проблема.