Глобальный взгляд Человеческие судьбы

Взрыв в Багдаде - свидетельства уцелевших: «Я подумал, а что, если мы выбежим на улицу и там нас ждут люди с автоматами?»

Фрэнсис Мид в командировке в Сомали, 2013 г.
Фото ООН/А.Тибальди
Фрэнсис Мид в командировке в Сомали, 2013 г.

Взрыв в Багдаде - свидетельства уцелевших: «Я подумал, а что, если мы выбежим на улицу и там нас ждут люди с автоматами?»

Мир и безопасность

19 августа 2003 года в представительстве ООН в иракском Багдаде прогремел взрыв: террорист-смертник врезался на грузовике, начиненном взрывчаткой, в здание гостиницы «Канал», где располагалась штаб-квартира международной организации. Впервые мишенью террористов стала нейтральная международная организация. Никогда прежде ООН не несла таких огромных потерь. 

Это нападение стало поворотным моментом в организации работы ООН и гуманитарных организаций на местах. Служба новостей ООН публикует серию интервью с сотрудниками, выжившими в тот страшный день.

Багдад.  Фото  Миссии ООН в Ираке

Фрэнсис Мид 

продюсер Телевидения ООН, в прошлом - сотрудник Би-Би-Си и различных агентств системы ООН

«В то время международным сотрудникам еще можно было свободно ездить по Багдаду. Я помню, что меня поразила бедность. Я поехал на восточную окраину города, дорога была вся в кочках. Я поехал туда, чтобы поговорить с одним из сотрудников «Врачей без границ» о больших проблемах с медицинским обеспечением. Я помню, что на улицах было много мусора, некоторые районы, где не было водоснабжения, были частично затоплены. Было чувство, что там небезопасно. Но мы даже не представляли себе, насколько там было небезопасно на самом деле».

«В день, когда все это произошло, я готовил материл о минах и неразорвавшихся снарядах, потому что в Ираке это было большой проблемой. В гостинице «Канал» этажом ниже офиса ООН в 15:30 началась пресс-конференция. Я сидел в первом ряду, это была обычная комната, там было много людей, пара видеокамер вели запись, и вдруг раздался сильный хлопок. Наступила полная темнота. Я думаю, что в комнату попало много обломков и пыли, поэтому на две секунды все потемнело.Твой мозг не в состоянии сразу среагировать на происходящее. А потом ты просто видишь обычную комнату, покрытую пылью, тогда твой мозг начинает работать, идет адреналин, и первая мысль - что это взрыв. Судя по звуку, он произошел в здании. Ты думаешь: я выжил после взрыва. Я все еще жив. И после этого твой мозг переключается в режим выживания.

 ...твой мозг переключается в режим выживания

Дальше я подумал, а что, если мы выбежим на улицу? Что, если на улице нас ждут люди с автоматами? Я думаю, в тот момент мне было страшнее всего. Потом я уже не так сильно боялся. Вот это был единственный момент, когда я по-настоящему испугался. Остальные были растеряны, покрыты пылью. Они были похожи на мумий - в этой белой пыли, некоторые - с подтеками крови.

Люди откликнулись очень быстро, и когда я еще только хромая выбирался из здания, некоторых уже вытаскивали из-под обломков. Перед главным входом на небольшой зеленой лужайке уже лежали восемь человек. Некоторые из них, возможно, были мертвы. И был один момент, о котором я жалею до сих пор. Я стоял возле лужайки и смотрел на лежащих там людей, и один мужчина зашевелился, пришел в сознание, посмотрел на меня. Я не знал, что делать, потому что боялся навредить. Сожалею об этом, потому что после возвращения я прошел курс оказания первой помощи и понял, что я мог просто взять и подержать его за руку.

Но после теракта я еще глубже осознал важность ООН - в частности, потому что в Ираке я увидел, что в ООН работают замечательные люди и работают просто прекрасно. Я проникся к ним большим уважением. 

Позже я нашел, чем заняться. Я помогал подносить воду и носилки. В офисе был иракский коллега, который получил ранение головы, он был в шоковом состоянии, я сидел и разговаривал с ним. Я сам искал, чем заняться, потому что после такого инцидента испытываешь сильное желание помочь, что-то сделать и страх, что ты что-то сделаешь не так. Через пару дней нас вывезли в Амман, Иорданию, и в ООН нам дали возможность поработать с психологами.

Это было нападением на ООН – физическим и символическим, его целью было посеять хаос и сделать страну неуправляемой. Это нападение совершила Аль-Каида в Ираке, потом они превратились в ИГИЛ.

Я думаю, что люди в целом понимают, насколько опасно стало работать не только в ООН, но и в неправительственных организациях во многих странах. Но об этом все равно нужно говорить. Мы стали мишенью. Гуманитарные работники, политические работники ООН – мы все стали мишенью. Самая большая сложность в том, что для того, чтобы такая организация, как ООН, была эффективной, ей нужно напрямую работать с населением. И, к сожалению, делать это стало намного сложнее. Еще одно печальное последствие взрыва в Ираке в том, что после него начали совершать и другие теракты. Сильный взрыв был в Нигерии и в Алжире. Эти взрывы освещали намного меньше, и я считаю, что это ужасно.

После взрыва я стал ощущать более тесную связь с ООН. Раньше меня, конечно, интересовала работа в ООН, и я отдавал ей много сил. Но после теракта я еще глубже осознал важность ООН - в частности, потому что в Ираке я увидел, что в ООН работают замечательные люди и работают просто прекрасно. Я проникся к ним большим уважением».