СК: Синхронные переводчики работали во всех форматах. Несмотря на то, что Ассамблея шла виртуально для всего внешнего мира, синхронные переводчики фактически работали с «живой аудиторией»: дипломаты, представители стран, которые аккредитованы при ООН, которые работают в представительствах в Нью-Йорке (они все находились в зале заседаний Генеральной Ассамблеи на достаточно отдаленном друг от друга расстоянии, дабы соблюдать меры «социальной дистанции»), Генеральный секретарь ООН, Председатель Генеральной Ассамблеи. Председатель Генеральной Ассамблеи давал слово руководителям делегаций стран – президентам, премьер-министрам, министрам иностранных дел, которые выступали посредством видеообращений. Переводчики находились в здании ООН и переводили как для представителей в зале, так и для всего мира – для тех, кто хотел послушать и посмотреть заседания Генеральной Ассамблеи через телевидение ООН или через национальные средства массовой информации.  

ЕВ: Как сами переводчики работали, если они сидели в тех же кабинах, не очень больших по размеру? Как я понимаю, там всегда должны находиться два переводчика, чтобы была возможность друг друга подменить. Но никакого физического расстояния там соблюсти нельзя, а в маске переводить, наверное, тоже не очень удобно?

СК: Совершенно верно. Однако в условиях пандемии, стремясь обеспечить максимальную защиту для своих коллег, мы выделили на каждого переводчика отдельную кабину в зале Генеральной Ассамблеи и в соседних помещениях. Отнюдь не все залы ООН были задействованы для заседаний делегатов. В свободных залах кабины синхронного перевода были подключены к Генеральной Ассамблее, чтобы распределить всех синхронистов и обеспечить такого рода изоляцию и дистанцирование. Переводчики не сидели вместе друг с другом. Они были в отдельных кабинах, а контакт поддерживали через электронную почту и сообщения. Осуществлялась очень четкая координация. Таким образом мы обеспечивали защиту коллег от возможной опасности, связанной с пандемией. Известно, что в Нью-Йорке ситуация в целом стабилизировалась. Тем не менее нельзя оставаться абсолютно спокойными в этом плане.

Другие форматы работы мы тоже использовали. Были мероприятия высокого уровня, которые проходили полностью дистанционно. У нас также была возможность подключать переводчиков дистанционно. И некоторые из наших коллег работали из дома через системы, которые используются для удаленного синхронного перевода. Мы освоили и такой формат работы. 

Фото ООН/П. Филгейрас

Обычно переводчики-синхронисты работают по два-три человека в кабине, сменяя друг друга

ЕВ: Я думала, что поскольку видеозаписи выступлений глав стран на Генассамблее присылали в ООН заранее, то переводчикам было легче работать. Была ли у них возможность ознакомиться с выступлениями заранее?

СК: Ситуация с обращениями и доступом к такой информации очень жестко контролируется. Потому что это очень конфиденциальные вещи, пока они не прозвучали. Контроль был очень жестким и «зазор» для подготовки был очень небольшой. Была некоторая возможность ознакомиться с материалами, но строго непосредственно перед выступлением и отнюдь не во всех случаях. Что было характерно для предыдущих сессий, характерно и для нынешней. 

Я очень благодарен коллегам за то, что они тщательно готовились. У нас был момент во время пандемии, когда у нас еще не было средств удаленной работы, а здание ООН было полностью закрыто. Это время переводчики посвятили подготовке, помимо других вещей, которыми они занимались, например, помогали с письменным переводом. Но очень много внимания и сил было посвящено изучению старых материалов, «работе над ошибками», которой мы обычно не в состоянии заняться. Это все то, о чем мы всегда мечтали, но не имели на это времени. Так что к этой сессии мы подошли особенно тщательно подготовленными. И это сочетание «сил и средств» абсолютно всех коллег, которые задействованы на разных участках, дало отличный результат. Сплоченность и готовность всей системы ООН сейчас наиболее наглядна. И это можно было чувствовать: такой тесной работы и объединения сил коллег я никогда прежде не наблюдал.

ЕВ: И не было сбоев в такой чрезвычайной ситуации? 

СК: Все прошло «без сучка, без задоринки».  

ЕВ: Как с настроением было у переводчиков? Мы обычно ждали Генеральной Ассамблеи, куда съезжались тысячи людей со всего мира, и это добавляло адреналина, наверное, несмотря на большую нагрузку, и этот элемент помогал все это пережить. Сейчас же переводчики сидели в полупустом зале, видели из своих кабинок отдельных представителей стран, по одному-два человека. Не повлияло ли это на их настрой? 

СК: Я думаю, что, конечно, мы все переживаем, что такой возможности, когда все съезжаются, когда действительно это «конгресс мира», не представилось. Тем не менее, адреналин был от того, что это первая, беспрецедентная сессия на очень высоком уровне с выступлениями президентов, премьер-министров, королей, принцев - может быть, даже в большем количестве, чем прежде. То есть уровень был такой же или выше.

Адреналин поступал от того, что мы работаем в этих беспрецедентных условиях, что по-прежнему сохраняется пандемическая обстановка. Все это тоже придавало нам определенный импульс. Поэтому, я думаю, коллеги отнюдь не расслаблялись, не предавались печали. У синхронных переводчиков это, собственно, в генах. Они всегда начеку, они всегда настроены, всегда готовы выполнить свою работу. И в этом плане механизм работал безотказно.