По итогам виртуальной конттеррористической недели на вопросы Наргис Шекинской ответил заместитель Генерального секретаря ООН, руководитель Контртеррористического управления Владимир Воронков. 

ВВ: Я хочу отметить несколько проблем, появившихся в связи с COVID-19. Ну, во-первых, если говорить об общей ситуации, то она не сильно изменилась по сравнению с предыдущим периодом. Террористические угрозы и атаки по-прежнему продолжаются. Это имеет место в Афганистане; по-прежнему количество атак не снижается, а даже увеличивается в ряде государств Африки: Нигерия, Мали, Буркина-Фасо. Последнее время все больше атак наблюдается в Мозамбике. Эта угроза не исчезла, но я не могу сказать, что она в разы увеличилась: она примерно держится на том же уровне. 

С другой стороны, появились очень беспокоящие вещи: рост правого радикализма, рост правого экстремизма, который порой может перейти грань и превратиться из экстремизма в терроризм.  Мы знаем, что произошло в Новой Зеландии, в Крайстчерче, в прошлом году, как именно праворадикальными элементами была совершена террористическая атака. Это реальная угроза, ею надо заниматься, ее надо отслеживать, и в выступлении Генсека такой призыв очень отчетливо прозвучал. Тем более, что во многих местах мира из-за пандемии происходит обнищание населения.

...появились очень беспокоящие вещи: рост правого радикализма, рост правого экстремизма, который порой может перейти грань и превратиться из экстремизма в терроризм

К сожалению, во многих странах нет до конца понимания, как преодолевать экономические трудности, поэтому это может привести к еще большему обострению социально-экономических проблем, которые сами по себе, конечно, не являются прямой дорогой к террористической деятельности, но могут способствовать радикализации настроений и создавать очень удобную площадку для реальных террористов, помогать им вербовать людей, недовольных своим положением. Вот это первая угроза, которую можно пока считать потенциальной, но она реально существует. 

Второе, о чем мы пока не можем знать: многие школы, университеты, по всему миру были закрыты на период эпидемии, до сих пор продолжают оставаться закрытыми. Естественно, интернет сейчас – основное средство общения между людьми в условиях «локдауна».

Что террористы делают с сетями, как они пытаются вербовать своих сторонников, до конца никто не знает. Поэтому надо быть готовым к этому вызову. И опять же Генеральный секретарь ООН призвал обращать внимание на эту часть работы, стараться предотвратить появление новых элементов радикализации через интернет. 

А вы ведь знаете, что многие теории заговора сейчас проповедуются через интернет, много очень элементов «хейтспич» (риторики ненависти) в речах проявляется. Поэтому эта часть деятельности должна находиться под очень плотным контролем и отслеживаться. И мы работаем с интернет-компаниями с тем, чтобы предотвратить появление таких негативных явлений. 

... даже те страны, которые занимались репатриацией своих граждан, из-за эпидемии вынуждены прекратить эту деятельность

Третье, о чем я хочу сказать в этой связи: очень серьезная ситуация сложилась для иностранных боевиков-террористов, которые содержатся в лагерях на территории Ирака и Сирии. Дело в том, что даже те страны, которые занимались репатриацией своих граждан, из-за эпидемии вынуждены прекратить эту деятельность. А когда тысячи и десятки тысяч людей, связанных в прошлом и наверное не раскаявшихся во многом в своей террористической деятельности, содержатся в одном месте, на одной территории, (конечно, курдские вооруженные формирования делают все возможное, чтобы эти люди не разбежались и заново не начали свою террористическую деятельность), но это может случиться в любой день! Настроения в этих лагерях очень радикальные - и ООН, и Генсек ООН постоянно обращают внимание государств на существование этой проблемы. Необходима быстрейшая репатриация этих людей в страны, гражданами которых они являются. 

Надо, чтобы страны организовывали соответствующие судебные преследования, уголовные преследования этих людей, а после судебного разбирательства - обеспечивали их нахождения в местах заключения, или, если они не виноваты, пытались вернуть их к нормальной жизни через процессы реабилитации и реинтеграции в общество. 
Эта проблема, к сожалению, не решается. Она по-прежнему зависла, а ситуация в этих лагерях в связи с пандемией COVID-19 только ухудшилась, обострилась. Собственно, мы мало знаем о том, что там происходит, потому что доступ туда очень ограничен. Это реальная угроза, реальный вызов, на который мы должны найти правильные ответы. 

НШ: Сегодня главы государств регулярно проводят виртуальные встречи. Существует ли угроза кибератак при проведении подобных саммитов? Известно ли что-либо об этом? 

Количество этих [кибер] атак в течение года зашкаливает за миллионы 

ВВ: Мне конкретно об этом ничего не известно, но то, что атаки проводятся, это несомненно, это подтверждают наши коллеги из Майкрософт. Количество этих атак в течение года зашкаливает за миллионы. На то, чтобы их предотвратить, тратятся огромные средства. И я очень благодарен Майкрософту. Мы сейчас работаем вместе очень плотно, в том числе по организации виртуальной контртеррористической конференции. Стабильная и устойчивая работа интернет-сетей (мы не имели ни одного на сегодняшний день эпизода, когда такие заседания были бы заблокированы в результате хакерской атаки) говорит о том, что это сотрудничество успешное. Соответствующие защитные инструменты, которые есть в руках Майкрософта, работают эффективно. 

НШ: На фоне серьезного экономического кризиса не опасаетесь ли вы, что страны станут менее охотно выделять средства на борьбу с терроризмом? 

ВВ: Опасаюсь, но это касается не только контртерроризма. Это касается деятельности всех международных структур. Финансовая база сузилась в результате COVID-19, в результате экономических ограничений, которые возникли. Очень важно правильно расходовать деньги, которые есть в нашем бюджете. Это первое. И второе, - работать в плотной связке с государствами-участниками, чтобы точно следовать их приоритетам по поддержке различных стран в борьбе с терроризмом. 

Мы сумели уже организовать несколько успешных тренингов и семинаров (можно назвать их вебинарами) для различных стран

Ну и, кстати говоря, об использовании интернета: мы в нашем Управлении сделали значительный шаг вперед, потому что мы сумели уже организовать несколько успешных тренингов и семинаров (можно назвать их вебинарами) для различных стран. В частности, могу назвать тренинг по противодействию финансирования терроризма, который мы провели вместе с правоохранительными органами и специальными службами государства Бахрейн. В виртуальном тренинге участвовали 114 представителей этих структур из Бахрейна. И оценки результатов этого тренинга были очень позитивные.

Мы также организовали восьмидневный вебинар для пенитенциарной системы Казахстана по противодействию радикализации в тюрьмах, и, мне кажется, это тоже был очень успешный опыт, потому что мы получили подтверждение со стороны Казахстана на проведение следующего мероприятия такого плана. Это значит, опять же, что технология работает. 

Будем продолжать поступать также, и это позволит сэкономить деньги. Я думаю, что вообще эта работа через интернет станет для международных структур все более и более нормальным ежедневным средством работы. 

НШ: И вот мы подошли как раз к следующему вопросу. Контртеррористическая неделя впервые проводится в виртуальном формате. Как вы считаете, насколько он удобен и эффективен? Будут ли к нему прибегать в будущем, когда минует угроза пандемии? 

ВВ: Я профессиональный дипломат в прошлом, и, мне кажется, что дипломатия только в виртуальном формате вряд ли может успешно работать, потому что для решения каких-то очень тонких вопросов нужно разговаривать с глазу на глаз и договариваться так, чтобы это не было достоянием публичности с самого начала. Публичность не всегда бывает на пользу делу. Поэтому я исхожу из того, что дипломатия в нормальном человеческом измерении возродится, когда будет вакцина или эпидемия сама сойдет на нет. 

... дипломатия только в виртуальном формате вряд ли может успешно работать, потому что для решения каких-то очень тонких вопросов нужно разговаривать с глазу на глаз... 

Но то, что интернет, виртуальные средства, становятся все более распространенным средством общения, помогают межчеловеческому общению, просто выручают в нынешний критический кризисной ситуации, это - факт жизни. Это значит, что эти средства общения имеют право не только на существование, но и на активное использование в дипломатической работе. Поэтому я не исключаю, что многие такого рода мероприятия будут проводиться в виртуальном измерении. 

Мой опыт работы заседаниях контртеррористической недели показывает, что это хороший формат, успешный формат. Но ясно, что есть ограничения по времени проведения этих мероприятий, по количеству участников. Конечно, они должны или преодолеваться технологически, или дополняться какими-то другими инструментами общения. Пока общая оценка того, как используются эти новые технические средства – позитивная.