Глобальный взгляд Человеческие судьбы

ИНТЕРВЬЮ | Замгенсека ООН Мовсес Абелян: за кулисами важнейшего международного события года

Заместитель Генерального секретаря ООН Мовсес Абелян рассказал о подготовке к Генеральной Ассамблее
Фото Службы новостей ООН
Заместитель Генерального секретаря ООН Мовсес Абелян рассказал о подготовке к Генеральной Ассамблее

ИНТЕРВЬЮ | Замгенсека ООН Мовсес Абелян: за кулисами важнейшего международного события года

ООН

На 18 тысяч человек в эти дни увеличится «население» нью-йоркской штаб-квартиры ООН. Во вторник здесь начинается так называемая общеполитическая дискуссия с участием глав государств и правительств и еще сотни встреч. Их организацией занимается Департамент по делам Генеральной Ассамблеи и конференционному обслуживанию. «Основным мотором» Организации называет его заместитель главы ООН, руководитель Департамента Мовсес Абелян.

ЕВ: Я предполагаю, что Генеральная Ассамблея, как для всех нас, - это самое горячее время. Что меняется, какая дополнительная нагрузка появляется у сотрудников департамента?

МА: Нагрузка очень большая. У нас работа давным-давно кипит, когда в августе все еще отдыхают, наши работают. В этот раз запланировано где-то шесть основных мероприятий на высшем уровне и еще 400 мероприятий, которые организуют и государства-члены и разные подразделения ООН. Нам все это надо организовывать, планировать

ЕВ: И обеспечивать перевод…

МА: Да, обеспечивать перевод. На это время мы нанимаем очень много сотрудников, и не только в устной службе, это и письменная служба, и стенографические отчеты, и протокол. Они работают 24 часа в день, они будут работать по разным временным отрезкам, с 6 часов и ночью до 12 часов. Будет тяжело, но, надеемся, что сможем это организовать. 

ЕВ: Ну, не первый раз, наверное, да? Пережили уже не одну Генеральную Ассамблею?

МА: Да нет, не первый раз. Я участвовал в ней в качестве представителя своего государства – с 1992 года и потом в качестве сотрудника секретариат, то есть в общей сложности я 27 лет наблюдал за работой Генассамблеи с разных сторон. Ничего страшного нет, но каждый год государства-члены [ООН] организуют все больше и больше мероприятий, уровень присутствия глав стран и правительств увеличивается. В 2000-м году было 10-12 глав государств, а сейчас у нас будет более 90 глав государств, еще 45 глав правительств, еще вице-президенты. Мы организуем все двусторонние встречи – в прошлом году их было 1800. Мы регистрируем больше 18 000 человек, которые приезжают на Генассамблею.

ЕВ: А сколько журналистов приедет, чтобы освещать Генеральную Ассамблею?

МА: Я точную цифру не знаю, но это примерно 3-4 тысячи, очень много. 

В ООН работают сотни журналистов из разных стран мира
Фото ООН/Р. Бажорнас
В ООН работают сотни журналистов из разных стран мира

ЕВ: Вот Вы говорите, что уже много лет видите изнутри то, что происходит в этот период Генеральной Ассамблеи, ну и на протяжении целого года, потому что важно подчеркнуть, что это только начало Генеральной Ассамблеи, это просто самая важная неделя высокого уровня, но работа идет целый год. Люди видят только выступления с трибуны и их всегда интересует то, что происходит где-то за кулисами. Вы имели такую возможность. Мы видим, что каждый выступающий выходит из особой комнаты, его проводят на трибуну и потом процесс повторяется в обратном порядке. Что происходит в этой комнате, кто туда допускается? Вы видели, наверное, глав государств близко, лицом к лицу…

МА: Да, я вижу всю эту процедуру. Это очень кропотливая работа, каждая минута рассчитана: когда, кто, кого сопровождает. Наш представитель службы протокола за два выступления до оратора приходит к главе делегации, сопровождает в так называемую Комнату номер 200, где высокие гости ожидают выступления, сидят, готовятся. Конечно, немного волнуются – это есть… Потом, когда объявляется их имя, сопровождают на трибуну.

ЕВ: Два вопроса. Во-первых, некоторые выступающие говорят не на одном из шести официальных языков ООН, а на своем, национальном. Как тогда обеспечивается перевод? Они привозят своих переводчиков?

МА: Об этом отцы-основатели ООН подумали с самого начала. Это предусмотрено правилами процедуры Генеральной Ассамблеи. Правило 53 позволяет любому представителю произносить речь на любом другом языке помимо официальных шести языков ООН. Но тогда они должны сами обеспечить переводчика, который бы переводил оратора на один из языков ООН. А наши переводчики работают уже с этого перевода на все остальные пять языков. Процедура налаженная, и в последнее время все больше и больше глав делегаций выступают на национальном языке. В прошлом году таких было 38 государств. Это очень часто делается для внутренней аудитории страны. Но это добавляет работы нашим сотрудникам, ведь [приезжих] переводчиков надо научить, как пользоваться техникой, все время контролировать процесс. Это очень сложная процедура, но она работает.

Переводчики-синхронисты ООН работают на заседании Генеральной Ассамблеи
Фото ООН/Л. Фелипе
Переводчики-синхронисты ООН работают на заседании Генеральной Ассамблеи

ЕВ: Я знаю, что существует регламент для выступающих. Но также мы видели на протяжении многих лет, что многие выходят за его рамки. Самое известные в прошлом выступления, наверное, - выступления Фиделя Кастро, Муаммара Каддафи… Какие-то есть у вас возможности держать их в рамках регламента?

МА: Дело в том, что государства-члены все время регулируют все, что угодно. Но насчет времени выступления в общих прениях на Генеральной Ассамблее написано следующее: добровольное пятнадцатиминутное выступление. Это означает, что человек выступает где-то 15-17 минут. Но есть и выступления по 5-8 минут. Например, выступление президента Литвы два года назад было длиной всего 5-6 минут. Но есть и другие: выступление президента США – 41 минута, Франции – 37 минут, премьер-министра Израиля – 33 минуты. Есть выступление Каддафи – больше часа… Единственный наш инструмент – это когда Председатель Генассамблеи призывает соблюдать добровольное пятнадцатиминутное выступление. Есть, если вы замечали, световое табло с тремя лампочками [на трибуне]: до 15 минут – зеленый свет, после – желтый, а потом и красный. То есть выступающие замечают, что время прошло. Некоторые соблюдают, некоторые нет. Тут мы ничего не можем сделать. Но мы очень тщательно изучаем выступления всех глав делегаций за прошлые годы. Поэтому, когда мы готовим списки выступающих, мы это учитываем.

ЕВ: То есть, знаете, чего ожидать от некоторых ораторов?

МА: Да, знаем чего ждать, какие тенденции, традиции, предполагаем, кого когда в список ставить.

ЕВ: Кстати, кто решает: когда кто выступает?

МА: Исторически сложилось, что первой выступает всегда Бразилия (после обращения Генерального секретаря), а вторым – президент «страны пребывания» ООН, то есть США. Все остальное распределяется при помощи электронной системы. Государства-члены получают от нас письмо в начале мая, где говорится, что первого или второго июня начинается регистрация выступающих. Ровно в 9 часов утра странам предлагается назвать три альтернативных временных отрезка (первое, второе и третье предпочтительное время), уровень выступающего и страну. Мы получаем эту информацию. У того, кто обратился раньше, больше шансов получить желаемое. Приоритет у глав стран, правительств, вице-президентов и т.д. Это очень кропотливая работа, которую мы начинаем уже в июне. Это очень важный документ для каждой страны. Они все сравнивают, соревнуются друг с другом. К вопросу надо подходить очень осторожно.

Фидель Кастро на трибуне Генеральной Ассамблеи ООН в 1979 г.
Архивное фото ООН/Ю.Нагата
Фидель Кастро на трибуне Генеральной Ассамблеи ООН в 1979 г.

ЕВ: Были ли какие-то претензии к вам?

МА: Претензии всегда есть. Мы стараемся: из всех просьб, претензий, требований можно удовлетворить процентов 90. А 10 процентов просьб выполнить просто невозможно: по процедуре, по протоколу. Я, например, не могу поставить министра выступать между президентами. Процедуру всегда надо соблюдать.

ЕВ: Расскажите, что Вам за время длительной карьеры запомнилось особенно интересного? Того, о чем не знают люди со стороны?

МА: Много всего! Но в любом рассказе мне надо будет называть конкретную страну. А я не могу этого делать. Но что приходит на ум…? Первый день общих прений, зал полон. Все знают, что первой выступает Бразилия, потом США, а потом третья страна. А у тебя вдруг второго выступающего нет! А что делать? Надо найти выход! Надо переместить второго выступающего, США, на третье место, найти того, кто выступит вторым… А там уже полный зал, весь мир смотрит. Надо быть всегда начеку. Есть моменты, когда президенты входят и выходят через одну дверь, и нужно избежать их встречи, потому что они не хотят общаться. Что-то нужно организовывать.

ЕВ: Неделя высокого уровня еще не началась, общеполитическая дискуссия закончится 30 сентября. Что обычно Вы и Ваши коллеги испытываете, когда она заканчивается? Мы, например, испытываем облегчение.

МА: Для нас облегчение очень небольшое. Потому что, когда заканчивается Неделя высокого уровня, у нас начинается работа Генеральной Ассамблеи, всех ее главных комитетов. То есть опять все мои сотрудники будут заняты. Они во всех залах сидят в президиуме рядом с председателем, осуществляется работа письменных и устных переводчиков, продолжается организация встреч и мероприятий. Есть лишь небольшое облегчение. Полное облегчение можно почувствовать только 23-24 декабря, когда Генеральная Ассамблея принимает последнюю резолюцию. Потом на пару дней становится легче, а потом все начинается заново с января.

ЕВ: Могу только пожелать Вам хорошей Генеральной Ассамблеи, удачи, чтобы не было никаких сбоев. Огромное вам спасибо!