ЕВ: Мы все знаем о проблеме внутренне перемещенных лиц, людей, которые бежали с востока Украины и из Крыма, но, честно говоря, я даже не подозревала о том, что существует проблема безгражданства. Не могли бы Вы пояснить, в чем она заключается?

ДП: Если рассмотреть ее в плоскости Донбасса, то это скорее проблема детей, рожденных на этой территории. До тех пор, пока у них нет свидетельства о рождении украинского образца, мы считаем, что такие дети рискуют остаться без гражданства. По нашим данным, там - чуть более 40 процентов из 60 с лишним тысяч рожденных за эти 4 года. На сегодня там около 20 тысяч получили в Украине - через судебные процедуры - подтверждение факта рождения и, соответственно, само свидетельство о рождении украинского образца.

ЕВ: А там, на востоке Украины, на тех территориях, которые находятся под контролем сепаратистов, не выдают свидетельство о рождении?

ДП: Скажем так: они выдаются, но официально Украина их не признает, поэтому на сегодня стоит вопрос, как сделать так, чтобы сделать процедуры, подтверждающие сам факт рождения, более упрощенными, менее сложными. Допустим, сегодня в судебном порядке человеку требуется приехать, пересечь линию соприкосновения, обратиться в органы регистрации актов гражданского состояния, получить отказ, обратиться в суд или напрямую обраться в суд, установить факт, а само судебное заседание может проходить неделю, две, три. Опять же иногда этому человеку нужно снять гостиницу или несколько раз приезжать для того, чтобы пройти до конца судебное разбирательство и получить судебное решение.

Поэтому мы бы хотели вместо судебной процедуры, которая требует правовой помощи в подаче иска, представительства интересов адвокатом в суде, ввести более упрощенную процедуру, чтобы в идеале на линии соприкосновения были логистические центры, где были бы отделения, в которых люди сразу могли бы в рамках административной процедуры получать свидетельства о рождении для таких детей.

ЕВ: Для этого нужна поддержка правительства, как я понимаю. Как оно относится к вашим предложениям? 

ДП: На сегодня, с одной стороны, есть закон о деоккупации Донбасса. Он принят в январе, и в нем в принципе как раз есть позитивная норма о том, что принцип непризнания документов, выданных на тех территориях, будет исключением в случаях, когда речь идет о свидетельствах о рождении и смерти, что в принципе теперь является предпосылкой для того, чтобы создать дальнейшее законодательство, которое бы описывало саму эту административную процедуру, как она будет проходить. И вот теперь лишь стоит вопрос, кто будет осуществлять эту процедуру: представители департамента юстиции, органа, который занимается актами гражданского состояния, или к этому будут причастны, например, медики, потому что бывают такие ситуации, когда ребенок может рождаться вне медицинских учреждений, и нужно иногда подтверждать факт принадлежности конкретного ребенка к конкретным родителям: иногда это связано с определенными тестами, как ДНК и так далее. Поэтому все зависит от особенностей разных ситуаций. И тут есть нюанс, что два ведомства – министерства юстиций и охраны здоровья – должны между собой этот алгоритм окончательно согласовать и прийти к решению, как будет выглядеть эта процедура.

ЕВ: Что-то Вы хотите добавить?

ДП: Ну, у нас помимо детей есть другие категории людей, которые тоже имеют сложности с получением документов. Например, мы ежегодно задаем миграционной службе традиционный вопрос: какое количество граждан без паспортов обращались к ним за идентификацией и какое количество паспортов было документировано, и, к сожалению, мы не получаем от них подобной статистики, поскольку они отвечают, что это всего лишь часть административной услуги для тех людей, которые впервые обращаются, и они не ведут подобный учет.

Для нас это тоже важный момент, потому что есть определенные группы риска, например: этнические рома или люди из неблагополучных семей, люди, которые находятся в местах лишения свободы – вот этим категориям тоже иногда не так просто подтвердить документы, предоставить свидетельство о рождении, особенно если они утрачены или если у них погибли родственники. Поэтому мы бы хотели больше внимания обратить на подобные категории людей, чтобы по этим ситуациям возможно было не только идти в суд – опять же, все замыкается на судебных издержках и потребности в адвокатах: не у всех людей есть деньги на это. Мы бы хотели и здесь по возможности упростить определенные процедуры для того, чтобы у людей, проживающих за чертой бедности, тоже была возможность получить документы.

ЕВ: Спасибо большое и удачи Вам!

ДП: Спасибо Вам!