Практика насильственных исчезновений является незаконной при любых обстоятельствах, в том числе в условиях ведения войны и в ходе борьбы с терроризмом. Об этом Генеральный секретарь ООН напомнил в Международный день пропавших без вести 30 августа. Сотрудники Международного комитета Красного Креста в Украине провели опрос среди семей пропавших без вести, чтобы оценить масштабы этой проблемы в стране. О результатах этого исследования Наталии Тереховой рассказала глава пресс-службы представительства Международного Красного Креста в Киеве Алина Мурзаева.

*****

АМ: Большинство пропавших без вести – это, конечно, мужчины. Около половины пропавших без вести, зарегистрированных у нас – люди гражданские, не связанные с вооруженным конфликтом, а именно гражданское население. Те семьи, которые к нам обратились, сталкиваются с очень сложными ситуациями в психологическом плане. Они находятся в таком состоянии, когда они готовы уже обращаться к экстрасенсам за помощью… Потому что у них нет достаточной информации о том, что могло произойти с их родственниками. Это было открытием для нас. Поэтому мы с сентября начнем программу, с Северодонецка, по помощи семьям пропавших без вести, когда наши коллеги будут предоставлять услуги по сопровождению, когда семьи получат от нас помощь психологическую, финансовую и юридическую.

На сегодняшний день, с точки зрения судебно-медицинской экспертизы, мы провели уже три тренинга по идентификации тел, по тому, как работать с могилами, где тела находятся… Мы предоставляем техническую поддержку моргам – это может быть какое-то оборудование, советы по каким-то особенностям такой работы.

НТ: Алина, у меня возник вот какой вопрос: пропадают гражданские лица, преимущественно мужчины… При каких обстоятельствах они исчезают? К ним в дом ночью приходят какие-то вооруженные люди, вытаскивают из постели? Или человек шел на улице или во дворе, к нему подбежали какие-то люди и схватили его, утащили? Как происходит «исчезновение»?

АМ: Да, Вы знаете, случаи абсолютно везде разные. Если мы говорим о «гражданских», то бывают истории, когда отец, например, просто пошел на работу и не вернулся. И не известно вообще, что с ним произошло.  Либо при передвижении: люди передвигались из одного населенного пункта в другой и пропадали. То есть сами ситуации могут быть абсолютно разными. Поэтому одной какой-то истории я Вам сейчас представить не могу.

Для того чтобы показать вообще, с какими проблемами сталкиваются семьи,  мы 30 августа хотим «запустить» выставку – она откроется 31 августа. У нас в гостях будет фотограф Брендан Хофман, который съездил в Славянск и в Донецк. Он с двух сторон линии разграничения отснял те семьи, которые ищут до сих пор своих родных. Там очень разные истории. Там, например, есть история девочки, которая родилась, когда отец уже пропал без вести. Она его никогда не видела и никогда его не знала. Этими фотографиями мы хотим показать, что она имеет право знать, где находится ее отец.

Много матерей, которых мы фотографировали там, где они чувствуют какую-то близость со своими пропавшими детьми. Например, одна из них пошла в детский садик, куда он ходил в своем детстве. Или супруга одного из пропавших знала, что ее муж любил заниматься боксом, и она пошла в спортивный зал. Мы ее сфотографировали обнимающей боксерскую грушу.

Эта выставка будет действовать сначала в Киеве две недели, потом она поедет по некоторым городам для того, чтобы больше людей узнали об этой проблеме. Потому что проблема эта большая и длиться она может долгие-долгие годы.

Особое  внимание хочется обратить на семьи пропавших без вести. Мы делаем фокус на них сейчас.

НТ:Да, тем более Вы сказали, что это мужчины, что кормильцы, люди, который содержат семьи, в которых есть и пожилые люди, и маленькие дети, и неработающие женщины. Это трагедия с последствиями на многие годы для всей семьи – Вы абсолютно правы!

АМ:Так и есть. Именно поэтому мы именно такой выбрали подход и надеемся, что он будет освещен.