12 минут и 9 секунд. Ровно столько длился первый в истории выход человека в отрытый космос. Полвека назад, в 1965 году, его осуществил советский летчик-космонавт Алексей Леонов.

50-летие этого события отметили в ходе 58-й сессии Комитета ООН по использованию космического пространства в мирных целях. В мероприятиях по случаю годовщины первого выхода в космос принял участие и сам виновник торжества. Воспоминаниями о «первом шаге в пустоту» Алексей Леонов поделился в интервью Радио ООН.

*****

АП: За полвека Вам уже много раз пришлось рассказывать о своём выходе в открытый космос. И всё-таки, какое самое главное воспоминание о той «прогулке»?

АЛ: Тишина…никогда человек не слышит свое дыхание и как стучит его сердце. А я слышал, как работает мое сердце, и тишина, тишина…

АП:  Вы помните свои эмоции, что Вы чувствовали тогда, оказавшись лицом к лицу с космосом?

АЛ: Я сказал слова, о которых я даже не помню, но их записали: «А Земля-то ведь круглая!» Мы можем, что угодно слышать, но не видеть.

АП:  В наши дни мы часто слышим о выходе космонавтов в открытый космос. Но Вы были первым. Как Вы считаете, сегодня вашим коллегам легче, чем было Вам тогда или это все равно большой стресс?

АЛ: Первый шаг в пустоту, он всегда тяжел своей неизвестностью. Ведь скафандр, который использовался мною, и те, что используются моими  младшими братьями, это все равно, что первый маленький автомобильчик «форд» и последний «мерседес». Все равно, это очень тяжелая работа. Но если я раньше страдал от того, что тяжело управлять скафандром, т.к. очень маленький «теплосъем», то сейчас мои друзья говорят, что условия комфортные. Сейчас энерговозможности скафандра велики, и они позволяют работать с большей затратой и при этом чувствовать себя комфортно.

Конечно, была мечта – простоять на подножке «трамвая» и облететь весь земной шар, как это было бы здорово! И такую попытку сделал Юджин Сернан, но она чуть было не закончилась катастрофой из-за несовершенства скафандра. На данный момент в скафандре можно находиться около 12 часов.

Анатолий Соловьев в общей сложности 16 раз выходил в открытый космос, прекрасно себя чувствует. Это уже мой ученик. Поэтому у меня постоянно возникает радость - то, что я сделал, не пошло «в корзину», а пошло на совершенствование техники, которая обеспечивает безопасность людей.

АП:  Россия, несмотря на экономические трудности, намерена активно развивать свою космическую программу. Вы считаете, что Россия должна сохранить первенство вопроса в освоении космоса?

АЛ: У нас, как и раньше, есть своя программа. Но, к сожалению, не все у нас было выполнено. Я был долгое время командиром лунного экипажа. Время было потрачено, но программа не была реализована в пилотируемом варианте.

В беспилотном варианте мы продвинулись очень далеко,  в том числе по управлению двумя космическими луноходами, один из которых девять месяцев по Луне управляемо ездил, другой - где-то полгода. Мы имеем очень хорошие данные, но, конечно, всё равно надо было.  Мы имели возможность облететь Луну первыми.

С посадкой было сложнее, это сделали наши американские коллеги совершенно блестяще. Мы их всегда поздравляли, и я знаю этих людей, они достойно сделали эту программу.

Наша программа предусматривает создание орбитальных комплексов. Сейчас это вводит в строй новый космодром: и Плесецк, и Восточный космодром уже дважды запустили мощную ракету «Ангара», второй вариант, 20 тонн она выводила на орбиту, 12 тонн на орбиту.

Сейчас уже проходят наземные испытания нового космического корабля «Русь», который в комплексе может использоваться и для полётов на Луну, и если потребуется, его можно адаптировать для программы «Марс».

Эта программа есть, время покажет, насколько мы сумеем реализовать эту программу. Пока есть трудности  в реализации, но нормально идёт.

АП: Что бы Вы посоветовали молодым космонавтам и тем юным жителям Земли, кто мечтает полететь в космос?

АЛ: Мечтать мало, надо трудиться, чтобы полететь. Взять любого космонавта из любой страны, который полетел в космос, и посмотреть на него со всех сторон, проанализировать всю его жизнь, это совсем необычные люди, это люди, которые всю жизнь управляли собой, люди, которые готовили себя. Когда я готовился к полёту, для меня герой был Руаль Амундсен.  Он себя готовил к будущему, и мне тоже хотелось совершить какое-то будущее, поэтому я должен быть необычнее,  чем кто-либо. А как необычнее? Каждый день заниматься рутинной работой над собой  - это зарядка, это спорт, это стараться хорошо учиться, усвоить, что тебе дают. Не всё удавалось, но кое-что удалось, потому что я выдержал очень большие конкурсы. Те, кто хочет полететь, должны следовать примеру этих людей. Мы находимся на территории Австрии, у меня здесь есть замечательный друг, я с ним обязательно сегодня встречусь, Франц Фибек. Он блестяще летал, очень толковый инженер.

Та аппаратура, которая была поставлена  Австрией для проведения научных экспериментов, она ведь работает до сих пор, очень высокого качества. На саммите в Америке несколько учёных заметили о надёжности аппаратуры, которая была поставлена Австрией.  Начнете работать, учиться, тренироваться, создавать, тогда будет будущее.

АП:  Астронавт Николь Стотт призналась журналистам, что после ухода из НАСА станет художницей, то есть пойдет по вашим стопам. Это уже тенденция, можно сказать. Чем бы вы ее объяснили?

АЛ: Средняя статистика показывает: из десяти тысяч обычных людей художник рождается один, остальные хотят быть художниками. Не каждому природа дала. Я ведь этим занимался не после космоса, я до школы еще начинал рисовать, и, будучи в школе я участвовал во всех конкурсах. Я был уже подготовлен к поступлению в Рижскую академию художеств. Но из-за того, что послевоенные условия тогда были сложнейшие, а именно – отсутствие общежития, трудности семейного положения… Надо было иметь отдельную комнату, и получать стипендию, если ее получишь.

И в то же время мне очень хотелось летать. Очень хотелось летать. И когда я узнал условия, по которым я должен учиться: мои работы были признаны, мне только надо было закончить школу, и я сто процентов поступал в академию. Но я не мог этого сделать, а в душе был рад, что мне было предоставлена возможность стать летчиком. И я им стал. Я выдержал конкурс 13 человек на место. Поэтому вся жизнь она такая, на конкурсной основе: получается, не получается. Пока получается.