Из-за огромного числа нелегальных мигрантов в России снижается стоимость рабочей силы. Так считает председатель Федерации независимых профсоюзов России Михаил Шмаков. Он принял участие в очередной сессии Международной конференции труда, которая проходит сейчас в Женеве. На конференции, в частности, обсуждалась необходимость защиты прав наемной рабочей силы и перевода неформальной экономики в легальную сферу. О том, где искать защиты российским и иностранным работникам, Михаила Шмакова расспросила Ольга Богданова.

*****

МШ: Конечно, вступить в профсоюз любой работник может, подобрав соответствующий профсоюз, то есть, например, тот, кто работает в торговле, - в профсоюз работников торговли, тот, кто где-то на транспорте, - в профсоюз работников транспорта. Не просто вступить индивидуально, а по нашему законодательству, ну, и по логике вообще профсоюзного движения надо создать первичную профсоюзную организацию соответствующего профсоюза количеством три человека. Этого достаточно. То есть у нас один из наиболее демократичных законов о профсоюзах, который позволяет не как в Белоруссии  - 10 процентов от количества работников.

Три человека создают первичную профсоюзную организацию, соответствующую профсоюзу торговли или транспорта, и вступают в профсоюз. После этого профсоюз, естественно, всем своим авторитетом, наработанными методиками, в том числе по правовой защите, будет защищать своих членов.

Но я хочу сказать, вот вообще проблематика превращения или перехода неформальной экономики в формальную, мы как профсоюзы поддерживаем, эта работа должна проводиться, надо максимально избавляться от неформальной занятости и переходить к формальной. Прежде всего, проблема государства. Все наши законы Российской Федерации говорят о том, что неформальная работа запрещена, то есть она не должна приветствоваться. Но давайте выполнять закон - государственные органы, равно как и организации-работодатели, которые, в принципе, должны наводить порядок в своем хозяйстве. Прежде всего, государство должно через все свои структуры добиваться того, чтобы неформальной занятости не было. Это через налоговые всякие механизмы, через административное давление на нерадивых работодателей…

ОБ:  Или недобросовестных, как говорят в МОТ - «недобросовестный работодатель»…

МШ: В принципе я употребил слово «нерадивые». Это, считай, недобросовестные. Можно еще ужесточить эту формулировку. Криминальные. Это криминальная занятость.

ОБ:   Не сомневаюсь.

МШ: Это эксплуатация человека человеком. Это торговля людьми, если хотите, если так сказать, это пограничное, вообще, состояние. Вот с этим надо бороться. Вместо того, чтобы бороться с профсоюзами, российское государство тратит больше сил, средств и действий своих правоохранительных органов на борьбу с профсоюзами, чем на борьбу с неформальной занятостью. Пусть они развернутся в этой борьбе.

ОБ: Скажите, а если, допустим, еще больше ужесточим ситуацию: неформальный работник плюс мигрант. Как быть ему? Может ли он вступить в профсоюз?

МШ: Да, конечно. У нас нет запрета для вступления мигрантов в соответствующий профсоюз. Но мигранты в силу разных причин, конечно, наиболее угнетаемые работники. И мы такую работу проводим – по пропаганде того, чтобы мигранты вступали в соответствующие отраслевые профсоюзы. Но здесь на пути этого стоят, во-первых, те же самые работодатели, которые запрещают вступать в профсоюзы, в первую очередь -  мигрантам. Кстати, они запрещают и гражданам России вступать в профсоюзы, особенно в торговле, в строительстве, в других таких областях, где распространена неформальная занятость. Просто запрещают, чем нарушают законодательство, но не наказываются соответствующим образом. Во-вторых, сами мигранты, они считают каждую копейку, поэтому, если их не трогают, если их устраивает положение с их зарплатой, с их работой, то они…

ОБ: Предпочитают не платить взносы.

МШ: Они предпочитают не конфликтовать с работодателями. Неформальная занятость и привлечение мигрантов незаконно и без трудовых договоров снижает стоимость рабочей силы в России, то есть они понижают зарплату всем нам, всем работникам России. Поэтому мы заинтересованы, чтобы они работали легально.