В 1995 году Надежда Ажгихина приехала в Пекин, чтобы принять участие в ставшей исторической Четвертой всемирной конференции по правам женщин. Тогда мировые лидеры впервые недвусмысленно заявили, что успешное развитие человечества невозможно без участия женщин. А для этого нужно покончить с их дискриминацией, защищать их права и добиться гендерного равноправия. Там же была принята Пекинская декларация, которая наметила конкретные меры в этой области.

В эти дни секретарь Союза журналистов России Надежда Ажгихина участвовала в мероприятии, посвященном проблемам российских женщин.

Елена Вапничная расспросила ее о том, как Пекинская конференция повлияла на развитие женского движения в России.

*****

НА: это было совершенно удивительно, буквально несколько дней назад в Информцентре ООН в Москве прошло праздничное, посвященное 8 марта, мероприятие. Мы говорили о Пекине и вдруг все картины 1995 года всплыли в памяти – этот энтузиазм, с одно стороны узнавание огромного мира, который мы еще плохо представляли, с другой стороны – удивительное ощущение единения с нашими соотечественницами, с которыми мы познакомились только в процессе подготовки к Пекину из разных городов, поселков.

Это были женщины, которые хотели участвовать в обновлении нашей жизни. Женщины, которые в период рыночных реформ бросились на помощь близким, которые потеряли работу, но не отчаялись. Не будет преувеличением сказать, что именно женщины спасли нашу страну от морального коллапса в этот период.

Они нашли новые пути. Многие из них потеряли квалификацию, но стали получать новую работу, осваивать новые сферы. Многие из них стали успешными, известными, многие стали политиками, т.е. люди обрели новую перспективу в трудный период нашей трансформации.

Но женское движение, которое возникло в стране, было светлым, энергичным и ярким обстоятельством нашей социальной и политической жизни и развивало социальное партнерство.

Я прекрасно помню, как под эгидой министерства труда и социального развития работал круглый стол женских НПО, которые выполняли социальные заказы, занимались трудными детьми, организовывали детский отдых. В основном, это было направлено на помощь детям, семьям, пожилым, людям, оказавшимся в трудной ситуации.

Они получали удивительно маленькие деньги от правительства, но эффект их был значительно ярче и заметней, чем от деятельности государственных организаций, потому что они искали новые пути. Они показывали новые, очень эффективные, социальные технологии.

Конечно, было желание участвовать. Участвовать в изменениях к лучшему в своей стране. Тогда мы жили во время ожиданий, но мне кажется, что сейчас, воспоминания о Пекине должно наполнить нас не ностальгией. Нам нужно попытаться осмыслить пройденный путь, те успехи, которых в России очень много.

То, что сейчас на сессии обсуждается закон о преодолении домашнего насилия – это результат Пекинского процесса, результат осмысления нашей реальности, потому что я очень хорошо, как журналист, помню, как эта тема казалась совершенно несерьезной, говорили: «ну что там, бьет муж, ну что в этом особенного?».

Сейчас эта тема стоит на повестке дня и во время государственных обсуждений, и наши полицейские ждут этого закона, конкретных инструкций, они понимают, как это важно. Даже в сериалах проблемы домашнего насилия наши полицейские пытаются решить, помочь жертвам, наказать виновников.

Воспоминания о Пекине и вот эти встречи помогут нам обрести какие-то новые пути в решении наших вопросов, ну и в продолжении, в развитии нашей солидарности – солидарности общественных организаций, солидарности внутри страны государственных структур, бизнеса, общественных инициатив. Это то, что необходимо для эффективного решения многих задач, которые стоят сегодня перед обществом.

Именно солидарное стремление решить эти задачи, солидарность женщин и представителей общественных организаций и экспертов из разных стран, помогут нам преодолеть очень многое из того, что нужно преодолеть.

ЕВ: По материалам сегодняшнего мероприятия, картина складывается удручающая. После момента, когда слово «феминизм» перестало быть ругательным, похоже, что происходит откат назад. В чем это выражается?

НА: По-английски backlash – отступление от намеченного и невыполнение тех значительных планов, которые были разработаны в Пекине – это не только российская примета, 11 сентября очень многое в мировой повестке дня изменилось.

Вместо тем всеобщего развития, продвижения к решению гуманитарных вопросов, борьба с терроризмом отвлекла на себя и основные финансовые потоки, и основное международное и политическое внимание. После 11 сентября гендерная составляющая уже не была столь заметной.

Должна сказать, что в российском политическом истеблишменте гендерное равенство – не самая популярная повестка дня.

ЕВ: Более того, говорят, что в России происходит откат к патриархальности, женщину «тянут» назад в семью, появляются стереотипы, которые, казалось бы, были преодолены…

НА: Мне кажется, что такой откат характерен не только для России, но и для стран, которые переживают кризис.

Я очень хорошо помню, когда наши европейские коллеги в Международной федерации журналистов заговорили о том, что в странах, где гендерное равенство в политике много лет, на всех выборах об этом говорят, как только наступил финансовый кризис немедленно про гендерное равенство стали забывать те самые люди, которые строили на этом свои предвыборные программы и стали говорить о необходимости того, чтобы женщина уделяла больше внимания семье.

Женщин стали немедленно сокращать, снижать им зарплаты, не выплачивать гарантированные законом пособия по уходу за детьми, придумывать хитрые возможности это дело обойти. Эта практика нам всем хорошо знакома.

Я не могу не отметить, что санкции, которые сейчас стали нашей реальностью и которые почувствовали на себе уже наши сограждане в России, не способствуют поддержке социальных программ, программ по гендерному равенству.

Есть люди, которые в нашей политике хотят на подъеме патриархальных настроений создать себе авторитет, репутацию. Это было и раньше, просто сейчас это стало заметнее. Это были мои «герои» по «Независимой газете» - парламентарии регулярно какие-то законы против женского равенства, против женской самостоятельности, за запрет абортов, пытались продвинуть. Это было в 90-е, 20 лет назад, я это прекрасно помню. Потом это стало как-то неприлично.

Сейчас это стало достаточно распространенным явлением. Меня тревожит не то, что какие-то незрелые, немудрые политики, люди, не обладающие серьезным государственным видением ситуации, продвигают эти идеи полной зависимости женщин от мужчин, отказа женщинам занимать какие-то руководящие позиции.

Ведь это абсурд, сейчас по всем вопросам женщины-руководители пользуются большим доверием, чем мужчины. Все больше женщин становятся руководителями отраслевых направлений, вице-губернаторами на местах. Люди им доверяют. Мне кажется, что это тоже достижение Пекинского процесса, потому что 20 лет назад это было не так очевидно.

Мне кажется, что самое обидное то, что вот эти патриархальные, какие-то средневековые заявления наших ньюсмейкеров не встречают должного отпора общественности. В этом – большая ошибка и это нам может сильно навредить.

Я думаю, что нужно продолжать дискуссию о роли мужчины и женщины, о том, что женский потенциал в России не востребован, а ведь он и их квалификация, профессионализм, умение организовать процесс, женская мудрость и интуиция были бы очень полезны стране, которая испытывает довольно сложный период. Это бы помогло найти пути решения многих насущных проблем.