Беспрецедентной называют в ООН волну вынужденных переселенцев, бегущих от исламских боевиков, орудующих на севере Ирака. Вооруженная группировка «Исламское государство Ирака и Леванта» терроризирует местное население, действуя поистине средневековыми методами. Управление ООН по делам беженцев просто не в состоянии помочь всем нуждающимся. О ситуации Елене Вапничной рассказала сотрудница Управления Наталья Прокопчук, которая находится сейчас в Эрбиле.

*****

 НП: Вы знаете, политика ООН всегда была, по крайней мере, в Ираке, мы были против лагерей для внутренне перемещенных лиц. Потому что, когда мы говорим о сирийских беженцах, да, мы говорим о лагерях, но когда это граждане одной страны, мы считали, что этих людей можно интегрировать, они могут жить в местных общинах. Но когда мы сейчас рассматриваем масштаб этого кризиса и то количество людей, которое сейчас прибыло, их просто невозможно разместить внутри самой общины. Поэтому на сегодняшний день в курдском регионе действует три лагеря для внутренне перемещенных людей. На сегодняшний день УВКБ ООН поддерживает строительство еще 11 лагерей и также мы поддерживаем пять лагерей – мы поддерживаем палатки и различные материалы. Но для того, чтобы обустроить эти лагеря, требуется в среднем до шести недель. Огромная проблема в том, что не хватает лагерей, и огромное количество людей прибыло за последние две недели. И сейчас, если бы вы находились в Эрбиле или в Дахуке, вы бы видели людей, которые живут на обочинах дорог, под мостами, в зданиях школ, в любых недостроенных зданиях. И проблема сейчас состоит в том, что половина школ в курдском регионе Ирака занята внутренне перемещенными лицами. Это означает, что, во-первых, и они живут в неприемлемых условиях, а во-вторых, в том, что стоит под угрозой новый учебный год. Нужно освобождать школы, а выселять этих людей некуда. И даже если будут готовы все лагеря, они смогут принять только около 10% всех перемещенных лиц. И также мы не видим возможности для этих людей вернуться в свои родные города и села, поскольку эта территория оккупирована вооруженными исламскими радикальными элементами.

ЕВ: Что вам рассказывают люди, которые бежали с этих территорий?

НП: Рассказывают самые ужасные, самые трагические истории. Вы, наверное, слышали о езидах и других христианских меньшинствах, которые подвергаются преследованиям. Очень много разделенных семей, очень много детей без сопровождения. Почти у каждого есть кто-то из родственников, кто был захвачен в плен и продан в рабство. Действительно, тут мы говорим о каких-то средневековых явлениях, потому что детей и женщин захватывают, их продают, тут процветает и торговля людьми, и это, можно сказать, работорговля, потому что фактически с этими людьми обращаются, как с рабами – это на оккупированных территориях со стороны вооруженных исламистов.

ЕВ: Насколько далеко, скажем, вы находитесь, вообще лагеря беженцев от позиций боевиков «Исламского государства»?

НП: Вы знаете, фронтовые линии постоянно меняются. Поэтому, например, Эрбиль находится в непосредственной близости, а Дахук и еще один лагерь, куда наши коллеги ездили вчера – она находится в 20-километровой зоне от той территории, которая контролируется исламскими радикалами. Также у нас есть часть лагерей, которые были захвачены уже исламистами, и мы были вынуждены оттуда эвакуировать беженцев. И местное население тоже покинуло эту территорию. Но фронтовые линии постоянно меняются, и один из таких лагерей был эвакуирован 6 августа, но 20 августа, поскольку пешмерга – это курдские вооруженные силы – они смогли продвинуться и отвоевать эту территорию, и уже беженцы начали туда возвращаться. Но это все в непосредственной близости, буквально на расстоянии где-то 20-30 км.