Могли ли представить первые миротворцы ООН, что через 66 лет армия «голубых касок» вырастет до 116 тысяч, а их мандат будет включать с десяток разных аспектов восстановления стабильности в странах, переживших конфликт: от защиты гражданских лиц – до реформы пенитенциарной системы. Можно ли было представить, что на вооружении миротворцев появится самая новая техника, включая невооруженные беспилотники?

Об успехах и новых задачах миротворцев ООН Елена Вапничная расспросила помощника Генерального секретаря ООН по вопросам правопорядка и органов законности Дмитрия Титова.

*****

ДТ: Давайте признаемся, что ООН занимается именно теми вопросами, теми проблемными ситуациями, которые очень трудно поддаются урегулированию. В этом и трагизм, и пафос Организации и Департамента операций по поддержанию мира. Успехи есть, были и будут. Если я Вам назову сейчас только несколько стран, о которых все забыли: трагедия в Сьерра-Леоне, о Либерии, Кот-д'Ивуаре, в своё время, об Анголе, о Тиморе-Лешти, где лилась кровь, о Камбодже, Центральной Америке, в которой операции были развёрнуты в середине 90-х годов или о Намибии. Всё это успехи и успехи колоссальные. Возможен ли 100-процентный успех? Я думаю, что в нашем бизнесе такое невозможно. Поэтому нужно будет признать, что у Организации будут и победы, и будут поражения. Что объединяет нас в тех и других случаях – это наше желание помочь и сделать как можно больше, чтобы облегчить жизнь людей, нормализовать положение, доставить гуманитарную помощь, достичь длительного мира и способствовать экономическому развитию нации.

ЕВ: Вы как раз  упомянули очень много аспектов деятельности миротворцев. Если вначале их главная функция была наблюдать за мирным соглашением, как правило, когда оно заключалось. Сейчас даже это не всегда происходит - миротворцев посылают в страны, еще не преодолевшие кризис. Им вменяется в обязанность и поддержание государственных институтов, и поддержание правопорядка и законности, и прав человека, и помощь женщинам и детям. Иногда создаётся впечатление, что ожидается, что ООН вообще подменит функции государства. Не слишком ли многого хотят от ООН?

ДТ: Мне кажется, да, действительно, хотят многого, но ООН -уникальная организация, у которой имеются уникальные наработки работы в кризисных ситуациях. Проблема в том, что кризисы меняют свою основу, они становятся намного более комплексными, намного более ориентированными вплоть до индивидуальных районов той или иной страны, религиозных групп и многого другого. Это не прежний межгосударственный конфликт, в котором участвовала одна, две, максимум три страны. Именно поэтому ООН приходится заниматься всеобъемлющим урегулированием, и это определяет многокомпонентный характер операций: от проведения выборов - до прав человека, до установления основ государственности, помощь в создании или в воссоздании государственных институтов. Я рассматриваю эту функцию как абсолютно неотъемлемую часть современного урегулирования. Поэтому, если не относиться к урегулированию комплексно, многокомпонентно, шанс на истинное урегулирование, долгосрочное урегулирование значительно уменьшается. Это определяет необходимость иметь соответствующий инструментарий. В настоящее время ООН в своих рядах имеет более 14 тысяч полицейских, которые участвуют не только в операциях по поддержанию мира, но также и предоставляют услуги в рамках специальных политических миссий, а зачастую, и по линии Программы развития ООН, с которой мы сотрудничаем очень близко. Мы также имеем в поле более 700 специалистов, которые занимаются вопросами, связанными с восстановлением пенитенциарных или исправительных систем, а также юридических систем отдельных стран. Эти полицейские вопросы, вопросы судебной системы, пенитенциарной системы, они настолько глубоко связаны с политическим процессом, что они становятся неотделимым элементом миротворчества.

Помимо этого, Департамент ООН по поддержанию мира занимается такими вопросами, как демобилизация и разоружение комбатантов и их реинтеграция в нормальную гражданскую жизнь, разминированием, без которого невозможно наладить ни политический процесс, ни экономическую жизнь во многих странах мира, сбор оружия и его уничтожение, и в целом, то, что мы называем довольно амбициозной реформой системы безопасности. Речь идёт о профессионализации этих систем в отдельных странах мира с тем, чтобы военные или силовые структуры не стали частью проблемы нации, поскольку они не имеют должной правовой организационной, а зачастую, даже и финансовой поддержки со стороны государств.

ЕВ: Уже давно речь идет о том, чтобы Россия расширила свое участие в миротворческих операциях ООН. Есть ли уже какие-то сдвиги в этом направлении? И вообще насколько активно наши постсоветские страны участвуют в миротворческих операциях?

ДТ: В настоящее время в рамках операций проходит службу более 120 тысяч- военных, полицейских и гражданских специалистов из 122 стран мира. Российская Федерация, которая была в числе тех, кто основал эту Организацию, у истоков этой всемирной организации, на разных этапах вносила свой серьёзный вклад в операции ООН по поддержанию мира. В настоящее время ее вклад ограничивается предоставлением около 120 военных и полицейских специалистов. Много это или мало – естественно, это решать правительству РФ, российскому парламенту, Думе. Мне кажется, что этот вклад мог бы быть больше, поскольку у России есть значительный потенциал и среди вооруженных сил, и среди полицейских, и, в принципе, вклад в проведение операций ООН по поддержанию мира – будь то у границ РФ или на дальних подступах к этим границам – это вклад не только в глобальную систему безопасности, а вклад в национальную безопасность любой страны.