Нападение на посетителей ресторана в Кабуле в прошлую пятницу – последний в ряду терактов, число которых в Афганистане не уменьшается. В результате взрыва и перестрелки погиб 21 человек, в том числе четыре сотрудника ООН. Политический директор Миссии ООН в стране Талатбек Масадыков проработал в Афганистане 12 лет. Последние шесть лет его заместителем был Вадим Назаров, погибший во время нападения.

Елена Вапничная расспросила Талатбека Масадыкова о том, насколько защищены ооновцы и с каким настроением в Миссии ждут ухода из страны коалиционных сил.

*****

ТМ: Во-первых, нужно понимать, что это Афганистан, где идёт война, идёт конфликт: в городе есть районы, куда не рекомендуется ездить, и есть районы, где можно свободно передвигаться. Вы знаете, несколько лет назад мы ездили на обычных машинах, сейчас все сотрудники ООН используют бронированные машины. Где-то взрыв может произойти, где-то осколки, нападения, не в том месте оказался, потому что пока такого целенаправленного нападения против сотрудников ООН не было. Вооружённая оппозиция атакует иностранцев. Сказать, что нас постоянно охраняют, нельзя. С другой стороны, если мы раньше жили в городе, и 5-6 человек могли свободно арендовать частный дом и иметь одного-двух охранников, которые могли охранять дом снаружи, то сейчас это невозможно. С 2009 года сотрудники ООН, в основном, переселились в несколько больших комплексов, где живут по 100-150 иностранцев и которые хорошо охраняются. Но передвигаемся совершенно спокойно.

ЕВ: Эта трагедия потрясла, наверное, всю Миссию. Какое настроение у людей, и не только в связи с этим инцидентом, но и вообще, мне кажется, ситуация в сфере безопасности ухудшается и, наверное, есть какая-то тревога в связи с уходом коалиционных войск из Афганистана в связи с тем, что президент не подписывает с США cоглашение, которое бы позволило американцам остаться и как-то поддерживать безопасность вместе с афганскими силами безопасности.

ТМ: Ситуация в плане безопасности не то, чтобы ухудшается, но и не улучшается точно. Есть статистика, согласно которой в 2010 году совершено столько-то нападений, в 2011 - ещё больше в процентном соотношении. Эта кривая постоянно растёт, где-то очень быстро, где-то медленнее, но нет спада.

В целом, мы все привыкаем и к самому плохому, и к самому хорошему. Если ситуация ухудшается, то мы постепенно привыкаем к тому, что вот уже такая ситуация. Потом кажется нормальной, мы в ней живем и жили. Потом она становится еще хуже, и мы опять привыкаем к этому. Но вопрос вывода вооруженных международных сил по поддержанию безопасности в Афганистане, я считаю, что это очень серьезный вопрос. Есть разные мнения. Говорят о том, что страны НАТО и страны-участники Международных сил по поддержанию безопасности создали национальную армию Афганистана, обмундировали ее, предоставили вооружение, снаряжение, разные части, скажем, силовых структур Афганистана, они более скоординированы, и говорят, что лучше работают. Да, это так и есть. Плюсы эти нельзя сбрасывать со счетов, но нет такого, чтобы силы сейчас были в состоянии взять полную ответственность на себя и защитить страну и справиться с проблемами безопасности внутри страны, т.е. об этом еще рано говорить.

Всех присутствующих: и миссии дипломатические, и международные организации и сами афганцы, они взволнованы, они озабочены, они думают о том, что может произойти и, естественно, есть такое мнение, что все ухудшается и, скорее всего, когда войска уйдут, все будет настолько плохо, что вооруженная оппозиция придет и возьмет под контроль большую часть территории страны. Такое мнение существует. Очень сложно однозначно сказать.

Вот когда говорят о двухстороннем стратегическом соглашении между США и Афганистаном, афганская сторона говорит, вот поймите, 12 лет были здесь, за 12 лет ничего не сделали, вопрос безопасности нерешенный и если маленький контингент останется здесь или не останется, это особой роли играть не будет. В данной ситуации, мы как ООН не занимаем ни американскую, ни афганскую сторону, мы считаем, что здесь много плюсов, если этот договор будет подписан сейчас, ну и, естественно, мы думаем, какие будут последствия, если он не будет подписан.