Глобальный взгляд Человеческие судьбы

Как готовятся к Генассамблее ООН синхронные переводчики

Как готовятся к Генассамблее ООН синхронные переводчики

Загрузить

Штаб-квартира ООН в Нью-Йорке готовится встретить глав государств и правительств, которые съезжаются со всего мира, чтобы принять участие в 68-й сессии Генеральной Ассамблеи. На следующей неделе в знаменитом комплексе зданий ООН на Ист-Ривер начинается так называемая общеполитическая дискуссия: лидеры больших и малых государств будут обсуждать важнейшие вопросы сегодняшнего дня. Но такая дискуссия была бы невозможна без синхронных переводчиков. Один из них, россиянин Сергей Гогин согласился рассказать нам о своей работе. Он пришёл в ООН в 2009 году, а до этого восемь лет работал в МИДе. Елена Вапничная расспросила Сергея об особенностях работы синхронистов в период общих прений на Генеральной Ассамблее.

*****

СГ: Что мне нравится в ООН и чего у меня, скажем, раньше не было, это то, что здесь должно присутствовать не только знание какого-то узкого предмета или региона страны, а в принципе нужно немного знать, что происходит везде, в той же Африке. Потому что выходит лидер государства и начинает рассказывать о своих проблемах и проблемах своего региона, может быть, даже о тех, о которых ты не знаешь и, конечно, хорошо бы быть во всеоружии, т.к. в противном случае бывают сюрпризы.

ЕВ: Я знаю, что, по крайней мере, на Генассамблее на общеполитической дискуссии у вас есть тексты выступлений, поэтому все-таки вы можете получить представление о том, о чем пойдет речь. Но мы знаем, что некоторые ораторы и в Генеральной Ассамблее очень сильно отклоняются от текста, если он у них вообще есть. Самые известные примеры – это Чавес, это Каддафи, который, по-моему, чуть-ли не больше часа говорил на одном из заседаний абсолютно импровизированно. В таких случаях что делать?

СГ: Слушать.. и стараться по максимуму выполнить свою работу. Но Вы понимаете, когда они так говорят и импровизируют, обычно они не говорят быстро и это спасает, поскольку человек думает, размышляет, приводит различные аргументы, поэтому хотя бы проблема скорости не стоит. Вы знаете, есть ораторы, которые просто закапываются в свои бумажки и со страшной скоростью зачитывают, потому что им главное уйти побыстрей с трибуны и это наверно хуже.

ЕВ: Ведь многие ораторы говорят по-английски, но с очень сильным акцентом. Я знаю, что порой слушаешь и, честно говоря, просто не понимаешь, что он говорит. А как Вам в такой ситуации быть?

СГ: Сложно бывает, но мне кажется, поработав в ООН, уже привыкаешь ко всему, просто ничего не удивляет. Раньше это могло выбить из седла действительно, а сейчас уже как-то собираешься. Поначалу чувствуешь себя неуютно, но потом собираешься и все равно нужно делать работу и надо переводить, куда деваться. В любом случае, есть небольшая надежда, что я пойму больше, чем те, кто слушал бы без наушников.

ЕВ: Ну вот первая Генеральная Ассамблея действительно наверно была вехой, что-то новое и волнующее. Сейчас для Вас это что? Это просто обычный такой период, который нужно пережить или все равно есть волнение, может быть предвкушение. Это горячее время или это обычная работа?

СГ: Ну точно это горячее время. Генеральная Ассамблея – это, совершенно очевидно, одна из самых больших встрясок, т.к. приезжают лидеры стран, главы правительств, такого скопления в течении последующего года не бывает. Конечно, они приезжают, но не все вместе сразу.

Ну и конечно, это нон-стоп, общие прения это абсолютный нон-стоп, потому что до такой степени плотный график выступлений, что главы правительств вынуждены даже сидеть в здании ООН до полуночи, дожидаясь времени своего выступления, ну и мы с ними.