Александр Каргальцев: «Родители были в ужасе, когда поняли, что я гей»
Сегодня в ООН запущена беспрецедентная информационная кампания, призванная ликвидировать гомофобию. Это - лишнее доказательство того, насколько серьёзно в ООН воспринимают проблему дискриминации и притеснения людей с нетрадиционной сексуальной ориентацией.
На сегодняшний день в 76 странах существуют законы, криминализующие гомосексуализм. В разных уголках мира лесбиянки, геи, би- и транссексуалы подвергаютя запугиваниям, издевательствам и насилию – вплоть до убийств.
Россиянин Александр Каргальцев прилетел в Нью-Йорк из Москвы в 2011 году и сразу почувствовал разницу в отношении к геям. Никола Крастев поговорил с Сашей Каргальцевым о том, как ему жилось в России.
*****
НК: Саша, когда вы поняли, что отличаетесь от других мальчишек?
АК: «Я думаю, что у меня такой классический случай, когда я в процессе формирования сексуальности – она сразу формировалась как гомосексуальная. Например, у меня никогда не было девушки. Значит, я так понимаю, что с самого начала я взрослел, понимая, что я гей».
НК: Сколько вам лет было примерно, когда вы осознали себя геем?
АК: «Лет 13-14».
НК: А когда родители поняли – у них какая была реакция?
АК: «Реакция у них была крайне негативная, мы и до сих пор на эту тему стараемся не разговаривать. Если отец, вот, какие-то книжечки почитал, посмотрел какие-то видеоматериалы, то с мамой бесполезно разговаривать, естественно они хотят внуков, друг-друга постоянно обвиняют, что вот «Он из-за тебя такой!», ну, в общем, понимаете. И, конечно, первое время им было очень сложно, они спросили по одному, сначала подошел отец, видел, что у меня журналы, фильмы стоят на полках. Я говорю «Ну да, ну и что?». Потом мама подошла, уже понимая чем разговор закончится, отношения были очень сложные первое время, может быть, первые полгода. Разговаривать было не о чем и невозможно, это постоянно срывалось на скандалы, на истерику. Конечно, тяжело понимать, что твои родители не то, что не принимают, а просто неспособны найти шаги, подход к тому чтобы понять. Но сейчас нормально по «Скайпу» общаемся хотя вопросы там: «Ну что, девушку нашел?» Я – «Боже мой, все сначала».
И потом, чем младше ты – тем сильнее ты это скрываешь, сидишь закрытым в гардеробе, в шкафу, вот. Естественно, когда ты встаешь на ноги, когда ты понимаешь, что ты не один во вселенной такой, то ты начинаешь вести себя смелее, начинаешь быть более открытым, люди это видят и соответственно реагируют. А уже последствия этой реакции – ты принимаешь для себя решение, что для тебя было бы лучше и начинаешь строить жизнь как-то заново».
НК: А когда вы поняли, что вы не один во Вселенной?
АК: «Где-то в 14 или 15 лет я в первый раз пошел в гей-клуб, но мне кажется, что осознание совпало с появлением интернета. Это было как раз время, когда появлялись персональные компьютеры в России, потому что их же не было до этого. Сейчас дети растут, они сразу в интернете, а тогда (вторая половина 1990-х) были какие-то книжечки, такие брошюрки типа «Сто вопросов ребенка к взрослому» – они были еще там, я помню, 1987 года издания и там как раз статья была про геев. Я читал, в ужас приходил.
НК: Саша, это в детстве, а как потом, в институте?
АК: «Я бы с удовольствием бы не скрывал, я думаю, что я все время шел на компромисс. Я думаю, что когда я слишком сильно получал по зубам, то я как-то контролировал. Но все равно приятного мало, хочется быть честным. Чем больше у тебя секретов, тем больше ты завираешься, одна ложь накладывается на другую, вот, поэтому, конечно, люди хотят жить честно – мне так почему- то кажется. Во всяком случае, мне так хочется, мне хочется встречаться с тем, с кем мне хочется.
Были периоды, когда я менял институты, потому что в первом институте мне совсем не повезло, я оттуда принял решение уйти именно поэтому – там происходила травля со стороны декана, факультет был женский, институт иностранных языков. Декан, когда они стали понимать, что происходит – в конце-концов был разговор, что «Подавайте заявление на уход, все равно мы вас отчислим в конце семестра. Нам нужен на курс нормальный мужчина». Там было два, что ли мальчика на 40 девочек. И те, вот, видишь, так сказать, подвели (смеется)».