НШ: Вчера у нас не получилось встретиться, разведка донесла, что Вы общались с Михаилом Сергеевичем Горбачевым. Расскажете?

ДМ: Да, был у него в палате. Мы с ним разговаривали, он весело шутил. Например, сказал, что он определяет миссию «Новой газеты» как то, что мы «нечасто подводили правду». Мы ведь не безупречны, и у нас были ошибки.  

НШ: Вы довольны такой формулировкой?

ДМ: Я – очень.

НШ: Кстати, я в интернете прочла, что оборудование «Новой газеты», когда она создавалась, частично было профинансировано за счет Нобелевской премии мира, полученной Михаилом Горбачевым.

ДМ: Он мне вчера говорит, что все-таки не за счет Нобелевской, а когда они издали книгу Раисы Максимовны Горбачевой «Я надеюсь», они весь гонорар отдали на компьютеры «Новой газеты». Но я считаю, что и от премии нам что-то перепало.

НШ: А как Вы намерены распорядиться денежной частью своей премии? Есть уже планы?

ДМ: Давайте начнем с меня, хорошо? Я не возьму и не получу ни одного цента. Это неприемлемо. Если это премия мира, то она, как мне кажется, должна ему способствовать. Мы провели редколлегию, где мы поделили Нобелевскую премию. Она пойдет в медицинский фонд помощи сотрудникам СМИ, она пойдет детям, больным спинально-мышечной атрофией и другими тяжелыми редкими заболеваниями, она пойдет на премию имени Анны Степановны Политковской и, конечно, она пойдет еще на детский хоспис в Москве, на взрослый хоспис «Вера» в Москве и клинику Дмитрия Рогачева, где лечат детей, больных лейкозами. Все!

НШ: Вы уже несколько раз говорили о том, что Вы расцениваете эту премию как награду всей редакции «Новой газеты» и, особенно, погибшим коллегам. Вот Анна Политковская была убита 15 лет назад.

ДМ: Да, седьмого октября исполнилось ровно 15 лет.

НШ: Не кажется ли Вам, что премия опоздала?

ДМ: А, по-моему, вовремя.

НШ: Вы видели поздравление Генерального секретаря ООН? Давайте я Вам зачитаю цитату из его заявления: «Ни одно общество не может быть свободным и справедливым без журналистов, которые имеют возможность расследовать все нарушения, сообщать о них обществу, спрашивать с лидеров и говорить власти правду». Что скажете?  

ДМ: Вот что я Вам скажу: это абсолютно точная мысль, и я хотел бы ее развить. Понимаете, Генсек ООН говорит о цензуре. Что такое цензура? Это недоверие к собственному народу. Те, кто вводят цензуру, не верят своему народу или своим народам. В разных странах мира очень многие люди, которые, безусловно, считают себя независимыми, просто не верят своему народу. Они считают, что это они должны определять, что народ должен читать, смотреть, видеть и слушать. Вот недоверие к народу – это и есть самая главная опасность. Людям надо верить.

НШ: Что бы Вы хотели рассказать нашим слушателям о своей газете? За счет чего она сегодня выживает?

ДМ: Ну, во-первых, за счет людей. У нас совершенно потрясающие люди в редакции – это звезды советской российской журналистики и те люди, которые станут звездами современной журналистики. Одни являются очеркистами, а другие занимаются, например, исследованием больших данных. Их сочетание, соединение на одном этаже редакции людей, которые пишут блистательные очерки, и тех людей, которые могут писать коды и программы и извлекать невозможные данные, мне кажется нашим выдающимся успехом. Я очень люблю эту злую редакцию добрых людей.

НШ: Знакомы ли Вы с Марией Рессой?

ДМ: Я много что о ней знаю! Она – выдающийся журналист! После того как нас наградили, на первой полосе газеты мы напечатали не свои лица, а ее портрет. Мы очень ее уважаем. Она нескольким нашим сотрудникам читала курсы мастерства. Сегодня мы направили ей письмо, мы срочно хотим пригласить лауреата Нобелевской премии мира, чтобы она прочитала лекцию сотрудникам и студентам, которые к нам придут. Она – выдающаяся женщина, которая в одиночку противостоит тирании.

НШ: Значит, Вы одобряете выбор Нобелевского комитета?

ДМ: Я восторжен. Естественно, я восторжен и тем, что «Новой газете» дали премию, это правда, но я считаю, что Мария Ресса – это блестящий выбор. Я не знаю, как это состоялось, как это все происходило. Мы узнаем об этом только через пятьдесят лет, и я точно не доживу. Но то, что наши имена следуют через запятую, это просто здорово!

НШ: А церемония награждения в этом году будет в обычном режиме?

ДМ: Сегодня утром я получил письмо, церемония будет в Осло. Но давайте мы закончим наш разговор на том, что мы счастливы будем у нас в Москве и в редакции увидеть Марию.