Сразу же после их прихода к власти афганская экономика, которая в течение последнего десятилетия скатывалась в нищету, рухнула. С населением около 40 миллионов человек и ВВП в 14,3 миллиарда долларов в 2021 году, Афганистан входит в число стран с самым низким доходом на душу населения в мире, а около 85 процентов населения, по оценкам, живет за чертой бедности.

Андрей Мучник из Службы новостей ООН поговорил с Сурайо Бузуруковой, заместителем постоянного представителя ПРООН в Афганистане, о новом докладе и о воздействии недавнего запрета де-факто властей на работу местных сотрудниц ООН в Афганистане.

АМ: Расскажите о докладе, который ПРООН только что выпустила по поводу экономики Афганистана. 

СБ: Хочу подчеркнуть, что наш анализ показывает, что экспорт вырос, а импорт стабилизировался. При этом сохранилась стабильность обменного курса и инфляции. Деньги идут от денежных переводов и незаконного экспорта наркотиков. Это переводы от родственников, которые хотят помочь оставшимся здесь, в Афганистане, поддержка от диаспоры. По большей части, это переводы от афганцев, которые работают в Пакистане, Индии и в Арабских Эмиратах

В докладе есть прогноз, насколько ситуация изменится с ВВП, если гуманитарная поддержка со стороны наших доноров будет остановлена или сокращена хотя бы на 30 процентов, и как выйти из этой ситуации, что можно сделать. Мы в своем докладе приводим данные, где смотрим на потенциальное уменьшение ВВП и пытаемся понять, в какой ситуации Афганистан окажется в будущем, к чему это приведет? Мы исходим из того, что, уже начиная с августа 2021 года, ВВП снижается, и страна держится только на гуманитарной помощи из других стран.

Когда мы говорим, что вырос экспорт, это не означает, что без помощи международного сообщества страна может выжить. Это – баланс между гуманитарной помощью и помощью на развитие. Потому что гуманитарная помощь – временная, к сожалению. 

Мы не можем предоставлять только необходимое, то есть финансирование должно быть сбалансированное – и гуманитарное, и на развитие. Это поможет стране развиваться и как-то идти дальше. Но де-факто власти, которые приняли законы, что женщины не должны учиться, женщинам не дают возможности работать – все это может повлиять на решение доноров остановить помощь. 

В наш прогноз мы заложили уменьшение помощи на 30 процентов, и тогда Афганистан станет беднейшей страной, в худшем положении, чем Сирия, Судан и другие страны. ВВП вернется к отрицательному росту. 

АМ: То есть единственное, что спасает сейчас Афганистан, это именно международная помощь, да?

СБ: К сожалению, да, потому что согласно нашему прогнозу (мы работали над ним вместе со Всемирным банком), в базовом сценарии, мы видим рост ВВП в 2023 году на 1,3 процента. Но если помощь сократится на 30 процентов, то ВВП вернется к отрицательному росту, а затем вернется к некоторому положительному росту. Хотя это будет очень маленькая цифра. 

Рост населения составляет 2,5 процента в год, поэтому, независимо от сценария, страна в любом случае окажется в ловушке бедности. Если сейчас сравнить реальный ВВП на душу населения 2016 года, то мы видим огромный спад.

АМ: В докладе описывается несколько сценариев, какой, на ваш взгляд, наиболее вероятен?

СБ: Афганистану необходимо достичь роста не менее 3 процентов, чтобы повлиять на уровень бедности. Даже в сценарии, который мы называем «‎дела как обычно»‎ (business as usual) – мы видим только 1,2 процента роста. С сокращением помощи в 2023 году этот показатель станет отрицательным полностью и будет очень низким в 2024 году. При этом только 5 процентов плана гуманитарной помощи было профинансировано на конец апреля этого года. Перспективы, к сожалению, не утешительны. 

АМ: Как геополитические факторы (и какие это факторы) и экономическая ситуация в соседних странах может повлиять на Афганистан?

СБ: Географические, историко-культурные, политико-экономические факторы играют большую роль. Афганистан – пример непростой геополитической судьбы страны без выхода к морю. Экономические факторы играют особенную роль, например переводы денег мигрантами. Многие афганцы учатся в соседних странах: в Пакистане или Индии.

Каждая страна, если взять в Центральной Азии, имеет свой интерес в политической и экономической стабильности Афганистана. Стабильность Афганистана влияет на всех абсолютно, на сегодняшний день большой интерес к гуманитарной помощи, чтобы стабильность была и продолжалась в будущем. Экономические перспективы возможны, учитывая крупные страны региона – Китай, Индию и Пакистан, а также юг бывшего СССР – Узбекистан и Казахстан. Ну и Туркменистан и Таджикистан, несмотря на небольшие объемы торговли, также могут играть позитивную роль в стабилизации и развитии Афганистана. 

АМ: Во что обходится Афганистану неучастие женщин в экономике?

СБ: В нашем докладе мы перечислили все негативные последствия ограничения прав женщин, включая образование, трудоустройство, их участие в обществе. К сожалению, мы еще не знаем о влиянии этих решений на объемы международной помощи. Без этих последних решений и без снижения помощи мы могли бы предсказать некоторые улучшения в ВВП, в производительности. Но даже в лучшем случае, экономический рост все равно будет ниже роста населения. Но если будет снижение помощи, то не будет никакого улучшения, а только застой.

Говоря о женщинах, если из трудового потенциала уходят один миллион женщин – это не значит, что придет один миллион безработных мужчин. Но даже если это произойдет – уровень роста не достигнет уровня, необходимого для преодоления черты бедности. Без работы или учебы женщин – нет никаких шансов достичь необходимого уровня роста. 

К примеру, предполагается, что 10 процентов домохозяйств не имеет взрослых мужчин. Так как де факто власти говорят о том, что у каждой женщины должен быть махрам, который должен сопровождать женщину, когда она идет на работу, например, или появляется в обществе. Таким образом, предполагается, что 10 процентов женщин не имеют махрама и будут жить в изоляции.

Количество мужчин недостаточное в стране, потому что все эти годы шли войны и очень много мужчин покинуло страну. Квалифицированных мужчин, которые могут качественно работать, к сожалению, в стране нет. 

АМ: Как недавний запрет на работу местных сотрудниц в ООН повлиял и повлияет в будущем на работу ПРООН?

СБ: Конечно, это влияет очень сильно. Первый запрет был еще 24 декабря прошлого года – для сотрудниц международных неправительственных организаций, а теперь они это распространили на наших национальных коллег-женщин. Это, конечно же, имеет большое воздействие: без них никак. 

Во-первых, ООН ни в коем случае не будет заменять женщин мужчинами. Этого не будет. Для того, чтобы продолжить нашу работу, мы разработали разные механизмы, чтобы женщины могли дальше продолжать свою работу. Хочу сказать, что есть исключения – для работников здравоохранения, образования. Для этих секторов, в целом, нет проблем. Они могут продолжать свою работу. По другим секторам мы обсуждаем и доводим до сведения де факто властей. Они где-то соглашаются, где-то не соглашаются. Но дело в том, что этот запрет – не распространяется на всю страну. То есть это зависит от провинции. Благодаря этому, мы все-таки можем продолжать нашу работу и предоставлять услуги афганцам.

ПРООН в Афганистане улучшила доступ к основным услугам, начиная с августа 2021 года, для полутора миллионов афганцев в 28 провинциях. Мы также поддержали 35 малых женских бизнесов. В этом году мы также продолжаем помогать малым бизнесам, которые принадлежат женщинам, пока не было никаких проблем. Наша цель в этом году – помочь 36-40 тысячам таких предприятий. То, что мы общаемся с де-факто властями, это помогает нам продолжать нашу работу.